Индия эпохи Моголов

В других случаях у правительства было всегда наготове обвинение в дурном управлении. На таком основании в 1856 году было аннексировано княжество Ауд. При всей справедливости этого обвинения, однако, не кто иной, как сами англичане, были более всего повинны в грабеже и насилиях, царивших в Ауде.

Тем менее англичане были склонны считаться с мелкопоместной знатью. В целях увеличения налоговых

поступлений колониальное правительство начало проверкудокументов, на основе которых эта мелкая феодальная знать пользовалась налоговыми льготами. Этой проверке подвергались и обширные владения индусских храмов и мусульманских мечетей и мелкие владения брахманов и мусульманского духовенства и всякого рода служебные держания земли. В результате большое количество таких привилегированных, не облагаемых земельным налогом владений было англичанами конфисковано. По словам Дизраэли, конфискация таких земель только в двух провинциях, в Бенгальской и в Бомбейской, дала правительству дополнительный доход в сумме 870 тыс. фунтов стерлингов. В 50-х годах эта «проверка» шла полным ходом, и не было ни одного привилегированного землевладельца, который бы не дрожал за свою судьбу и, следовательно, не выражал бы недовольства политикой правительства. Но колониальное правительство твердо было уверено в силе своих сипайских армий, созданных им в осуществление английской политики «не только завоевать народы, но и заставить их самих защищать эти завоевания», как выразился один английский парламентарий.

Действительно, в течение ста лет индийские сипаи верой и правдой служили своим господам. В походах они получали, кроме жалования, специальную надбавку, им позволяли грабить взятые с бою города и села. Говоря об индийских войсках, К. Маркс писал, что это были «одетые, сытые, выхоленные, избалованные англичанами сипаи»[2].

Однако положение сипаев стало постепенно ухудшаться по мере того, как завершалось завоевание Индии. Не стало ни надбавок, ни военной добычи. Сипай-ские войска превратились в полицейских, используемых для охраны тюрем, казначейств и конвоирования почты и денежных пересылок. Иным стало и отношение английских офицеров не только к рядовым сипаям, но и к индийцам-командирам. Вынужденные прежде скрывать перед сипаями свои подлинные чувства к ним, как к представителям покоренного народа, английские офицеры теперь на каждом шагу подчеркивали свое национальное превосходство, третировали сипаев, независимо от их звания, боевых заслуг, как людей низшего сорта. Сам представитель департамента по контролю за делами Индии Верной Смит, выступая в 1857 году в английском парламенте, был вынужден признать резкое ухудшение отношений между английскими офицерами и сипаями и весьма неодобрительно отмечал, что английские офицеры без всякого стеснения называли своих сипаев оскорбительной Кличкой «черномазые».

В сипайскойармии постепенно назревало недовольство. Когда же англичане потерпели позорное поражение в войне с афганцами в 1838—1842 годах и потеряли свой военный престиж, это недовольство в сипайских войсках стало выливаться в прямые акты неповиновения.

Большое возмущение сипаев вызвало наступление английских властей и на другие привилегии, которыми пользовались сипаи бенгальской армий, а именно ни обязательство не отправлять бенгальских сипаев в заморские военные экспедиции. С 50-х годов командование начало вербовать пенджабских сикхов, чтобы противопоставить их хиндустанцам. По новым условиям вербуемые сипаи не имели права на указанную привилегию, и старые сипаи из брахманов и раджпутов справедливо ожидали, что постепенно эти условия будут общими для всех нанимающихся в бенгальские войска.

Некоторые из числа более дальновидных представителей английского командования, в частности Чарлз Непир, еще в 40-х годах предупреждали об опасности, которая зрела для англичан в сипайской армии. Тем не менее ни Ост-Индская компания, ни британское правительство не желали слушать эти предостережения, самонадеянно полагая, что они смогут так же легко расправиться и впредь с изолированными вспышками недовольства в сипайских войсках, как это им удавалось в прошлом. Преувеличивая религиозные разногласия среди индийцев, они не допускали возможности общего восстания. Им казалось, что эти религиозные предрассудки так разъединяют бенгальских сипаев, что их общее выступление совершенно немыслимо и что всегда остается возможность подавить бунт индусов силами мусульман и, наоборот, бунт мусульман — силами индусских сипаев.

Делийцы дали бой англичанам и 23 июня в годовщину Плессийской битвы 1757 года. При артиллерийской поддержке сипаи бросились на английские позиции и начали теснить противника. Один английский командир, участник этой битвы, говорил, что сипаи дрались прекрасно и один момент он был уверен в неизбежности поражения англичан. Барнарду все же удалось устоять, опять же благодаря пришедшему в этот день подкреплению из Пенджаба.

Несомненно, неуспех этой операции, как и многих других, предпринимавшихся делийцами, объяснялся не только плохими военными способностями их командиров, но и наличием предателей в Дели и даже в военном совете.

Постоянные неудачи, которыми оканчивались вылазки сипаев, еще больше усиливали недоверие сипаев к своим вождям, а это вело к дальнейшему падению дисциплины.

Сипаи не без основания подозревали в измене ближайшее окружение Бахадур-шаха. Впоследствии Бахадур-шах на суде, учиненном над ним англичанами, говорил, что сипаи обвиняли его слуг в связи с англичанами и, в частности, его жену Зинат Махал, его врача Ахсануму-хана и даже арестовали последнего, а его дом разграбили. Они арестовали также отца Зинат Махал и даже требовали выдачи ее самой. Более того, солда-ты угрожали свергнуть самого Бахадур-шаха и посадить на престол Мирзу Могола.

Упадок дисциплины в значительной степени был причиной поражения сипаев под Наджафгархом, где они пытались перехватить посланные из Пенджаба тяжелые осадные орудия, без которых англичане не могли начать штурм Дели. Из Дели в Наджафгарх были посланы нимачские части и рохилкхандская бригада Бахт-хана. Нимачцы, придя под Наджафгарх, отказались повиноваться Бахт-хану и, вместо того чтобы занять позицию вместе с рохилкхандцами, встали отдельно от них в соседнем селе. Об этом разладе в сипайских частях стало быстро известно англичанам. Их командир Никольсон неожиданно атаковал нимачцев. Последние дрались героически. Этот бой 25 августа окончился только тогда, когда не осталось ни одного нимачца, способного драться. Рохилкхандцы же, не поддержав нимачцев, отступили обратно в Дели.

18 июня Произошел кровопролитный бой на ближних подступах к Гвалиору. В этом бою погибла Лакшми Баи, вложившая всю свою душу в борьбу против английской власти и как командир кавалерийской части в войсках Тантия Топи проявившая незаурядные военные способности и беззаветную храбрость. О гибели Лакшми Баи, ставшей народной героиней, существует немало рассказов и легенд. Лакшми Баи, пишет индийский историк Саваркар, готовясь броситься в начавшуюся битву, остановилась, чтобы выпить шербет, в этот момент раздались крики, предупреждавшие ее, что на нее мчится отряд английской кавалерии. Рани со своими четырьмястами всадников бросилась навстречу и дальше последовало то, что рассказал один из английских очевидцев этой схватки. «Прекрасная рани, — говорит он, — вступила сразу же в бой и дала отпор войску сэра Роуза. Она бросала свой отряд в одну атаку за другой, и, хотя этот отряд редел все больше и больше, рани продолжала оставаться в его первых рядах, снова и снова собирая в один кулак по временам рассыпавшихся сипаев, проявляя при этом изумительную храбрость. Однако все было напрасно. Брошенный Роузом отряд всадников на верблюдах уничтожил остатки ее отряда. И все же рани оставалась на поле битвы». Но вот прорвавшийся английский гусар, как рассказал этот очевидец, выстрелом из пистолета ранил княгиню, за этим последовал удар палашом, и Лакшми Баи, смертельно раненная, упала с коня.

 Скачать реферат