Советско-германские отношения в 1920 – начале 30-х гг.

Чувствуя растущее недоверие и подозрительность советских партнеров, представители рейхсвера настойчиво заверяли в искренности своих намерений в сотрудничестве, в отсутствии каких-либо секретов, давая при этом обещания дослать все интересующие их приборы и чертежи. Но время шло, а отдача от работы на «Томке» становилась все менее ощутимой.

Видя явную волокиту и бесперспективность в получении

желаемых результатов, основным из которых была разработка новых 0В, одержимый своими идеями Фишман в ходе инспекционной поездки на объекты в Липецк, Казань и «Томку» немецкого генерала Гаммерштейна в сентябре 1929 г. внес предложение создать в Берлине совместный химический институт под эгидой какого-либо акционерного общества с привлечением туда лучших ученых обеих стран. Но, как и следовало ожидать, эта идея под благовидным предлогом была отклонена.

Из немецких дипломатических документов сегодня известно, что подозрительность советских партнеров была обоснованной. В руководстве рейхсвера наряду с осознанием необходимости тайного сотрудничества с русскими в области химических разработок продолжали превалировать опасения, что Красная Армия сможет использовать немецкие новшества в той области, где она выглядела наиболее слабо. В 1927 г., когда в Берлине решался вопрос о проведении совместных химических учений на территории СССР, военный министр Гесслер всячески стремился этого не допустить, а сами учения провести тайно где-то в Германии. Гесслер опасался усиления РККА, которая, как он полагал, когда-нибудь может выступить против Германии. В качестве противовеса министру рейхсвера выступило Министерство иностранных дел, которое считало, что лучше проводить такие учения где-нибудь за границей, чем осложнять отношения с победившими державами из-за взаимных разоблачений в нарушении Версальского договора.

Нежелание немецкой стороны делиться своими секретами проявилось именно в той сфере, в которой больше всего было заинтересовано ВОХИМУ: разработка и испытания новых отравляющих веществ и способов защиты от них. По сути дела, этому и были посвящены, особенно после провала кампании «Берсоль», все попытки ознакомить советских химиков с достижениями своих коллег при посещении ими Германии.

Единственной организацией, с которой удалось договориться о поставке оборудования для производства новых 0В, была фирма X. Штольценберга. После трудных переговоров он согласился поставить оборудование для производства фосгена. Но и это было сделано с учетом того обстоятельства, что данное производство являлось отнюдь не новым. Кроме того, тогдашний начальник управления вооружений рейхсвера генерал Людвиг, непосредственный куратор всех военно-химических разработок, полагал, что СССР в то время по характеристике своей военной промышленности по-прежнему находился на стадии 1914 г. С учетом поступательного развития конструкторской мысли поставка в СССР устаревшего военно-химического оборудования не вызывала в рейхсвере существенных опасений.

Последней попыткой побудить немцев к продуктивной отдаче в области разработок и испытания 0В стала беседа К.Е. Ворошилова с начальником генштаба рейхсвера генералом В. Адамом, посетившим Наркома в ноябре 1931 г. Касаясь объекта «Томка», К.Е. Ворошилов поставил вопрос ребром: «Мы предоставили немецкой стороне, как нигде в Европе, возможность заниматься экспериментальными химическими разработками, поэтому дайте нам конкретную материальную компенсацию в виде опытных результатов. Давайте на «Томку» больше оборудования и всяких средств»[59].

В. Адам был очень немногословен. В оправдание пассивности немецких химиков на объекте он заявил, что промышленность Германии этим делом мало интересуется. Отвергая настойчивые предположения о том, что в Германии изобретен какой-то особый газ, генерал заверил Наркома: «Не верьте . Наша задача по химии - сделать иприт технически более устойчивым»[60].

В результате руководство РККА все больше склонялось к мысли о нецелесообразности дальнейшего пребывания немцев в Шиханах. «Ввиду развертывания наших собственных работ в 1932 году «друзей» желательно перевести с территории ЦВХП в другое место»,- докладывал К.Е. Ворошилову начальник разведуправления РККА Я.К. Берзин[61].

Своеобразным показателем состояния военно-химического сотрудничества явилась встреча, состоявшаяся в Москве в середине мая 1933 г. между руководством РККА и делегацией рейхсвера, возглавляемой генерал-лейтенантом А. Боккельбергом, новым начальником управления вооружений рейхсвера. Главным условием продолжения совместных экспериментов ВОХИМУ выдвигало требование: доставить на «Томку» новые, более стойкие, эффективные по своему воздействию отравляющие вещества с обеспечением доступа к ним советских специалистов. Однако немцы не спешили реагировать на это требование. И тогда весной 1933 г. встал вопрос о свертывании объекта «Томка» по инициативе Москвы. Возникшая напряженность в политических отношениях между двумя странами, в связи с приходом Гитлера к власти, делала позицию руководства РККА, в частности, Наркома К.Е. Ворошилова, начальника штаба РККА А.И. Егорова, начальника вооружений РККА М.Н. Тухачевского, в вопросах военного сотрудничества с рейхсвером довольно жесткой.

Тем не менее, после напряженных переговоров с участием А. Боккельберга, Я.М. Фишмана, начальника штаба химических войск РККА Рохинсона стороны все же договорились о проведении последующих экспериментов в Шиханах, на этот раз только в течение двух месяцев (сентябрь-ноябрь 1933 г.), но при выполнении рейхсвером следующих обязательств: испытываться там должны немецкие противогазы и защитные костюмы последнего образца, новейшие газометы. В ответ на требование подключить к предстоящим испытаниям новые компоненты 0В Бломберг еще раз стал уверять, что в рейхсвере их просто нет.

Однако контакты в химической сфере пришлось свернуть еще раньше, чем это предполагалось. Ликвидация объекта «Томка» началась 26 июля и закончилась к 15 августа 1933 г. При этом безвозмездно во владение ЦВХП перешли все строения и практически все материальное имущество центра. По приблизительным подсчетам ВХУ, их стоимость оценивалась в 40-50 тыс. золотых рублей. Часть этого имущества в дальнейшем была передана в Институт химической обороны в Москве. Как следует из письма начальника ЦВХП Н.С. Губанова, немецкая сторона настояла на вывозе личного имущества специалистов, а также арторудий с запасными частями и аппаратуры. Все имущество было погружено в два вагона и на 4 платформы и переправлено через границу в районе г.Себежа (ныне Псковская обл.) 29.08.33 г. и Ленинградский порт - 11.09.33г[62].

Сотрудничество РККА и рейхсвера в области военно-химических разработок не могло не иметь последствий для обеих сторон.

Известно, например, что уже в 1935 г., т. е. в первый же год, когда гитлеровская Германия стала открыто вооружаться, появился 105-мм химический гладкоствольный миномет Стокса «35» с соответствующим комплексом мин к нему. За ним последовал более совершенный миномет «40» (образца 1940 г.), способный стрелять дымовыми, химическими и фугасными минами весом 11 и 15 кг со скорострельностью 8-10 выстрелов в минуту. Достижением всей многолетней работы немцев над средствами доставки 0В стал шестиствольный реактивный миномет образца «о» калибра 158,5 мм. Все три образца до 22 июня 1941 г. были уже на вооружении моторизованных химических минометных полков и дивизионов вермахта.

 Скачать реферат