Движение ихэтуаней в Цинской империи

Однако другой полюс освободительного движения был представлен силами, исповедовавшими ксенофобию, призывавшими к возвращению к устоям традиционной китайской жизни, к уничтожению и изгнанию иностранцев из Китая. Такой силой и были ихэтуани.

На протяжении почти двух десятилетий, предшествовавших восстанию ихэтуаней, почти ежегодно случались стихийные бедствия. Вот некоторые цифры. Голод, разр

азившийся в Северном Китае с 1887 по 1880 г., унес жизни 13 млн. человек. В 1888 г. в результате прорыва дамбы на Хуанхэ и наводнения погибло 2 млн. человек. В одной только провинции Шаньдун в течение ряда лет накануне восстания стихийному бедствию подвергалось ежегодно не менее 50 уездов. [2]

В 90-х гг. XIX в. Шэньцюань стали появляться на северо-западе Шаньдуна. И хотя они, главным образом, были сосредоточены в уезде Чипин, их последователи появились и в других, более чем 10 уездах. Основная часть этих уездов находилась в районе Великого канала и по берегам Хуанхэ. Благодаря такому географическому распространению, на северо-западе Шаньдуна особенно часто происходили стихийные бедствия и, прежде всего, наводнения. В отличие от юго-запада Шаньдуна, северо-запад провинции был очень беден, почти не была развита торговля, не существовало слоя шэньши и класса землевладельцев. Огромное количество бедняков бежало в другие районы. Процветали тайные мистические учения (прежде всего, Байляньцзяо) и магия.

Стихийные бедствия происходили из года в год, опустошительные наводнения сменялись жесточайшими засухами, уносящими жизни десятков тысяч людей. Помимо китайского населения в не менее тяжелых условиях оказались, конечно же, и иностранцы, и священники со всей своей паствой.

Восстание ихэтуаней началось на севере страны в провинции Шаньдун осенью 1898 года. Оно было поддержано 80 процентами населения. Подозревая местное чиновничество в сочувствии восставшим, цинский двор назначил на пост губернатора провинции Шаньдун генерала Юань Шикая, перед которым была поставлена задача: прекратить нападения на иностранных миссионеров, расправы с китайцами-христианами, уничтожение христианских храмов, железных дорог, телеграфных линий. Именно против этих "примет присутствия Запада" было направлено негодование восставших.

Правительство, первоначально выступавшее против ихэтуаней, решило использовать широкое народное движение в борьбе с иностранцами. В Пекин и Тяньцзин вошли отряды ихэтуаней, начавшие осаду иностранных миссий и концессий. Собрав 40-тысячную армию из подразделений восьми держав (Англия, Франция, Германия, Италия, Австро-Венгрия, Россия, США, Япония) иностранцы, преодолев сопротивление восставших в августе 1900 года заняли Пекин и принудили Китай подписать унизительный "Заключительный протокол", поставивший страну в еще более тяжелое положение. [3]

Один из последних отрядов ихэтуаней был уничтожен в начале 1901 года в северных китайских провинциях русскими казачьими полками.

Эпицентр восстания находился на севере страны не случайно. Что же представляла собой эта территория к концу XIX века?

Общеизвестно, что это был район наиболее вовлеченный в события японо-китайской войны (1894-1895). Кроме того, в конце века здесь активно действовали миссионеры, строились церкви, железные дороги, на территории концессий размещались гарнизоны иностранных войск. К 1900 году то, что уже было построено и вводилось в эксплуатацию иностранцами, было сосредоточено главным образом на севере. Говоря о сооружении иностранцами железных дорог на территории Китая, авторы монографии "История движения ихэтуаней" называют цифру 6520 ли (около 3620 км). Причем на земле, где проходили любые железные дороги огромное количество земель захватывалось силой, уничтожались дома крестьян и даже сметались целые деревни, разрушались действующие ирригационные сооружения. С 1895 по 1900 гг. иностранные державы построили в Китае 933 завода. Было открыто 7 рудников, 6 из которых находились на севере в районе провинций Чжили, Фэнтянь, Шаньдун и Внутренней Монголии.

Во второй половине XIX века миссионеры из разных стран наводнили Шаньдун, без конца расширяя масштабы своей деятельности. К 1895 году в 72 из 108 уездов провинции прослеживалась деятельность христианских миссионеров. В провинции насчитывалось свыше 1300 церквей. Количество прихожан по всей провинции равнялось 80 тысячам человек, что составляло в тот период 1/10 от общего числа прихожан по всей стране. [4]

Чжили также была одной из китайских провинций, где деятельность миссионеров в тот период была особенна активна. Количество христиан здесь (главным образом, католики) давно перевалило за 100 тысяч человек.

В целом, в конце XIX века отмечается беспрецедентный рост количества христиан в Китае. Если в 1889 году в стране насчитывалось 37 тысяч протестантов, то к 1890 году их число достигло 85 тысячи человек. Известно также, что количество католиков в 1890 году составляло полмиллиона человек. К 1900 году их стало 7 миллионов.

Таким образом, к концу XIX века на севере Китая сложилась критическая ситуация, которая чрезвычайно осложнялась непривычным для местного населения и достаточно агрессивным соседством с приметами пришедшей извне культуры, вызванным расширением иностранного присутствия на территории Китая. По иронии судьбы китайцы входили все в более и более тесное соприкосновение с внешним миром именно в этот драматический момент в истории страны. Как же могло восприниматься ими это соседство?

1.2 Отражение кризисной ситуации в традиционном сознании

Концепция "грядущих бедствий" была важнейшим идеологическим орудием ихэтуаней в мобилизации масс на сопротивление иностранной агрессии. Каковы же ее идеологические истоки?

Итак, можно констатировать безусловную связь между стихийными бедствиями и активизацией антииностранных настроений и действий. Объясняется это тем, что определенная часть китайского население видела в иностранцах нарушителей спокойствия в Китае, причину недорода и голода. Сложившаяся критическая ситуация под влиянием религиозно-мистических учений воспринималась ими как заключительный эра существования человечества, время вселенской катастрофы, когда будет определено, кто спасется, а кому суждено погибнуть. [5]

Способ и лексика, с помощью которых ихэтуани проповедовали наступление эпохи бедствий, обладают мистическим оттенком, присущим народным религиям. Подобные средства использовали гадание по иероглифам, условный язык, тайные объяснения, систему знаков десятеричного и двенадцатеричного циклов и прочие атрибуты мистического языка. Все это создавало атмосферу ужаса, усложняя и без того напряженную ситуацию, встречалось одобрением, пониманием и живым участием со стороны доведенных до отчаяния от безысходности людей. Как уже было сказано выше, иностранцы, находящиеся в Китае, также прекрасно осознавали, чем грозит им развитие ситуации, и догадывались, почему аборигены так враждебно настроены к ним. Они так же, как и китайцы, оказались в условиях засухи и голода, но, "боялись они не голода, а голодных китайцев". [6]

 Скачать реферат