Лизинг в России опыт и её пути развития
Выражением указанной коллизии являлась нередко встречающаяся точка зрения, согласно которой, придерживаться следовало трактовки лизинга, данной в ст. 665 ГК РФ, именуемой «Договор финансовой аренды». Ясно, что здесь лизинг рассматривается лишь как «финансовая аренда», а любые отклонения от этой формулы – как искажение закрепленного в ГК РФ понятия лизинга. При таком подходе тот же оперативный л
изинг, понятие о котором закреплено в Законе «О лизинге», предлагалось рассматривать как обычную аренду, поскольку в нем якобы отсутствует инвестиционная сущность (ибо такая сделка не предполагает приобретения оборудования для конкретного лизингополучателя, и оно может передаваться в «лизинг» неоднократно). В то же время имеется и другая точка зрения, признающая «оперативный лизинг» лизингом.
Есть верное мнение, что указанная разница позиций объясняется несоответствием норм законов экономическому содержанию лизинга. Юридическая наука, приняв понятие лизинга, ограничила его рамками того, что записано в §6 «Финансовая аренда (лизинг)» гл. 34 «Аренда» ГК РФ, тем самым, задав весьма узкое содержание аппарата и инструментария осуществления лизинговых отношений. К сожалению, это не единственный случай, когда российский законодатель и значительная часть правоведов совершенно извращенно толкуют соотношение экономических и правовых понятий.
Самый впечатляющий. Отечественная юридическая наука последних лет, смело перевернув проблему с ног на голову (о причинах такой смелости будет сказано ниже), на первое место ставит правовую трактовку собственности, неизвестно кем и как полученную, и уж определенно не учитывающую, экономического содержания собственности, оставив для ее экономической трактовки лишь вторичное место, производное от юридических терминов. Лучший тому пример – часть 1 ст.807 ГК РФ, где юристы недрогнувшей рукой записали, что по договору займа одна сторона передает другой стороне (заемщику) деньги или другие определенные вещи не как-нибудь, а именно собственность этого заемщика. После этого не надо удивляться, если заемщик не пожелает вернуть кредитору то, что добрые авторы ГК РФ решили считать собственностью первого.
Словом, наше гражданское право в вопросах собственности зашло в тупик, из которого выйти можно одним способом – кардинально «сдать назад», пересмотреть всю правовую конструкцию собственности. Главное, что необходимо сделать,это отказаться от самой мысли о том, что правовая наука может позволить себе трактовать собственность (а также лизинг и другие хозяйственные явления) таким образом, что эта трактовка принципиально отличается от той, что дает собственности (лизингу и т.д.) экономическая наука, порвать с порочной «методологией», в соответствии с которой юриспруденция и юристы при определенных условиях (узость знаний и явно недостаточная обще методологическая компетентность ее «виднейших представителей», не позволяющая взглянуть на проблему не с одной узкой юридической точки зрения, а шире, незнание не только экономики, но, возможно, и «тонкостей» самой юриспруденции) могут позволить себе воспринимать выводы, имеющие несомненный смысл с точки зрения экономики, как нелепость.
По крупному счету (в смысле – что первично, а что вторично) юридическая форма должна соответствовать экономическому содержанию, логически следовать за содержанием, а не предписывать таковое. Можно, конечно, говорить и о необходимости обратного соответствия, т.е. соответствия конкретных хозяйственных действий реальных экономических субъектов требованиям действующих правовых норм за несоблюдение которых полагается конкретное наказание, но это касается уже другого, более «заземленного» уровня анализа, где не решается вопрос о первичности и вторичности явлений «экономика» и «право» в целом. Вопросы теперь в том, понимают ли некоторые юристы нелепость своих претензий и драматичность сложившейся в связи с этим ситуации, смогут ли они выйти из тупика, в который сами себя загнали, как и когда это может произойти?
Таким образом, понимание лизинга лишь как финансовой аренды значительно и необоснованно сужает реальную экономическую суть лизинга и сводит его лишь к одному из его видов, пусть и самому распространенному и, возможно, удачному по определенному критерию. Кстати, за рубежом, где лизинг имеет более давнюю историю и богатые традиции, экономическая сущность лизинга не ограничивается финансовым лизингом и включает также иные его виды. Заведомый отказ от этих последних видов лизинговой деятельности выводит Россию из широкого законодательного поля лизинга.
Закон «О лизинге» был не лишен и многих других недочетов. Так, в ст. 15 было прописано, что в числе существенных положений договора лизинга должны быть указаны общая сумма договора и размер вознаграждения лизингодателя. Как отмечали специалисты, легко было представить себе ситуацию, когда в процессе исполнения договора, что займет несколько лет, эти суммы не сойдутся с данными учета, поскольку фактические затраты, составляющие общую сумму лизинговых платежей, наверняка изменятся по сравнению с запланированными. Это определенно приведет к разногласиям с налоговыми органами [19].
В результате действия целого комплекса обстоятельств лизинг в России приобрел несомненные черты псевдолизинга, по схеме которого работают главным образом дочерние компании крупных финансовых структур, обеспечивших себе и своим «дочкам» доступ к использованию в той или иной форме бюджетных ресурсов или получивших статус уполномоченных лиц исполнительной власти федерального или регионального уровня. Распространение монопольного влияния крупных финансовых структур и на лизинговый рынок в свою очередь представляет собой дополнительное препятствие для развития в стране мелкого и среднего предпринимательства.
Как очевидно, из изложенного, нормативно-правовая база лизинга в России нуждается в дальнейшем развитии. В первую очередь нуждался в существенных коррективах сам Закон «О лизинге». И они последовали: в соответствии с Законом № 10-ФЗ от 29.01.2002 г. Закон «О лизинге» получил новую редакцию, в том числе новое название – «О финансовой аренде (лизинге)» [2].
Здесь можно сразу отметить что авторы такой новации, как легко понять, желали привести терминологию Закона в соответствие с названием §6 гл. 34 ГК РФ. Однако реализация такого благого, казалось бы, желания может окончательно выхолостить собственное (инвестиционное) содержания лизинга отличающего его от аренды.
Другими словами, новый вариант Закона уже не противоречит нормам ГК РФ, однако стал менее определенным в части экономической трактовки лизинга.
Наконец, необходимо иметь в виду следующее. Как известно в России был принят Закон № 115Ф3 от 7.08.2001 г. «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма». В соответствии со ст. 5 данного Закона лизинговые компании относятся к числу организаций, ведущих такие операции с денежными средствами или иным имущество которые подлежат обязательному контролю в целях названного Закона. Это означает, что любая лизинговая компания должна контролировать проходящие через нее сделки на сумму, эквивалентную и превышающую 600 тыс., руб., и по своему характеру дающие основания предполагать, что предпринимается попытка легализации преступных доходов, и своевременно представлять соответствующие сведения специально уполномоченному федеральному органу исполнительной власти.
Скачать реферат