Социальные и политическе взгляды Константина Калиновского

И сам Калиновский говорил:

«Государство, которое строим, имеет связь с давними традициями, но принимает во внимание сегодняшнее состояние народа, принимает во внимание результаты его мысли.»[34]

Каким же хотел видеть новое государство Калиновский? Проанализировав критику московского порядка, можно сделать вывод, что правильное государство, это такое, где

все граждане свободны и равн

ы, нет крепостных и безземельных крестьян;

вместо рекрутчины существует обязательная для всех воинская повинность с небольшой продолжительностью службы;

невысокие налоги, идущие на благо народа и государства, а не содержание царя и верхушки общества;

существует равноправие исповеданий и национальностей;

есть правда и справедливость в суде;

у человека есть уверенность в своей защищенности, в том, что его не обидят;

справедливая наука в школе, которая учит жить без обиды другого;

правительство в таком государстве думает о людях, чтобы они могли жить счастливее.

Реализацию подобного государства Калиновский начал сразу же после начала восстания:

«Земля свободно дается всем мужикам, потому что это их земля от дедов-прадедов, за эту землю, никому не надо отрабатывать панщины и чиншей никаких никому платить подушного больше платить не будет, а только подымное, как когда-то платили, рекрутов больше не будет, а все мужики, и паны, и мещане, каждый отслужит три года и снова свободен. Униатские костелы, что москали забрали, отдаются назад униатам, и кто хочет, имеет право крестить детей по-униатски и к униатским ксендзам идти на исповедь и по-старому Богу молиться, как еще родители наши молились».[35]

Один из главных принципов – всеобщее равенство. Аргументируя принцип равенства во втором номере «Мужицкой правды», Калиновский обращается к Библии:

«Когда Бог создал всех людей свободными и всем дал одинаковую душу, то откуда же это взялось, что один бездельничает да и над людьми издевается, а другой, бедный, панщину служит или оброки в казну платит?»[36]

Идеи про равенство, равноправие часто звучат в произведениях Калиновского:

«Объявляя принцип равноправия всех состояний и исповеданий, без обиды чьей-нибудь собственности и свободы совести, призывает к единству работы все без исключения пласты польского общества».[37]

«Это борьба святая, она за целостность располосованных твоих земель, за собственность обездоленных в своем отчестве сыновей, святая кровь, героически пролитая за свободу и равность всех исповеданий, традиций и языков твоих братьев!»[38]

Более подробно желания Калиновского изложены в газете «Голос из Литвы», от 19 марта 1863 года:

«Равноправие народностей, состояний, исповеданий – это стремление, заключенное в глубине сердца всего народа, стремление сильное, которое стало сильной волей…

Мы хотим, чтобы каждый почитал Бога, как ему говорит собственная совесть…

Мы хотим, чтобы каждый язык развивался по собственной жизненности: и литовский, и белорусский, и малорусский, и польский…

Мы хотим, чтобы каждый имел равные права на собственность, на службу, на работу, чтобы все получили и никто не утратил .»[39]

Таким образом, равноправие касается религий – в Московской Империи преследовались католичество и иудаизм, народностей, или национальностей вместе с национальными языками, традиций, прав собственности, службы, работы - в сущности, эти положения совпадают с Конституцией нынешней Республики Беларусь, принятой больше чем через сто лет после Калиновского.

Выступал он и за равенство сословий, отмену привилегий шляхетства, или дворянства. С другой стороны, Я. Гейштар вспоминал:

«Он [Калиновский] считал, наверное, что дальше после наделения землей уже будет только народ без разницы дворянства и народа – польский народ».[40]

Хотелось бы еще остановиться на вопросе независимости, суверенности Беларуси, или Литвы, как часто называли ее в то время, и взаимоотношениях с соседними народами. Поскольку сам Калиновский не упоминает о планах на будущее, обратимся к воспоминаниям современников, которые в один голос говорят о стремлении к независимости новой республики.

В «Сведениях о польском мятеже 1863 г. в Северо-Западной России», написанных по поручению М.М. Муравьева генерал-майором В.Ф. Ратчем, во время восстания служившего помощником начальника артиллерии Виленского военного округа, написано:

«Константин Калиновский с настроением герценовской школы во главе честолюбивейших личностей из красных литвинов настойчиво проводил идею о самостоятельности Литвы».[41]

И в другом месте, более подробно:

«Калиновский стоял внимательным сторожем интересов Литвы и отстаивал, чтобы средства и силы Литвы вовсе не шли бы на дело Царства Польского. Литав, говорил он своим интимным, должна воспользоваться разладом между Россиею и Польшей и сделаться самостоятельной».[42]

Не только царский генерал, товарищ по восстанию Я. Гейштар называет Калиновского даже сепаратистом:

«Это была натура горячая, но верная, без малейшего лицемерия. Отданный душой и сердцем люду и отечеству, но проникшийся крайними теориями, притом литовский сепаратист и на словах кровожадный демагог».[43]

О том же вспоминает и Ю. Яновский: «Отношения Литвы и Польши понимал только как федеративные – с полной независимостью Литвы».[44]

Но стремление к независимости совсем не означает плохого отношения к соседям. Скорее, наоборот, Калиновский стремится к Федерации славян, союзу независимых и равноправных государств. Правда, в «Письмах из-под виселицы» он дает резкую характеристику русскому народу:

«Не будем говорить, из каких народов произошли москали, братства там не много найдем, рабство монголов, да и царей московских совсем убило в этом народе всякую память о свободе и сделала из него людей поганых, без мысли, без правды, без справедливости, без совести и без боязни Бога».[45]

Но это – единичный случай, и, может быть, здесь Калиновский писал все же о правительстве московском, а не о народе, потому что в «Стяге свободы» он же пишет:

«Народ московский вздрагивает от нашей вековой обиды. Он свободным братом нашим, а не угнетателем быть хочет и ответственность перед потомками за наше железное рабство решительно возлагает на готовый пасть царизм».[46]

И в «Обращении с призывом подниматься на решающую борьбу» от 6 июля 1863 года говорит о том же:

«Добросовестный сын Москвы защищает сегодня честь своего народа в собственном отечестве».[47]

Также Калиновский понимает необходимость союза с Польшей, о чем пишет в «Истории восстания народа польского 1863 и 1864» Б. Лимановский:

«Любил он Польшу, считал, что уния с ней была исторической необходимостью, и что и дальше она останется такой необходимостью, но в то же время ревниво остерегал полную равность и самостоятельность Литвы».[48]

О единении трех народов, белорусского, названного Литвой, польского и русского, Калиновский пишет в «Голосе из Литвы» от 14 февраля:

«И вот закипела борьба с новым порядком вещей, и самый несчастный народ, народ, насилием и предательством лишенный всех естественных прав, наконец, народ, какой среди европейских имеет самое святое чистое прошлое, каким является польский народ с Литвою и Русью, естественным порядком вещей стал представителем, рыцарем одного лагеря».[49]

 Скачать реферат