Англия в XI-XV вв.

Состав парламента и его функции. Парламент был новым государственным учреждением Англии. Хотя он оформился в известной мере из совета королевских вассалов, но занял особое, присущее только ему место в организации государственной власти в стране. Он представлял не одних королевских вассалов, а более широкие круги общества - низшие слои дворянства и верхушку свободного населения деревни и

города. Средневековый парламент Англии никогда не выражал интересов всего английского народа. До середины XIV в. парламент был однопалатным. В нем вместе заседали и магнаты и представители общин. Но на деле различия в его составе проявились с самого начала. Магнаты заседали в силу своей особой привилегии, представители дворянства и городской верхушки олицетворяли собой всю «общину» страны. Магнатов в среднем в парламенте насчитывалось около 130, из них примерно 76 светских баронов и 54 прелата церкви. В состав светских магнатов входили эрлы и бароны. Баронов в Англии было около 200, но в парламент приглашалась только часть из них. Это были самые богатые и влиятельные в политическом отношении люди (обычно владевшие более пятью манорами), державшие баронии от короля. В состав прелатов, приглашаемых в парламент, входили два архиепископа (кентерберийский и йоркский), 18 епископов и около 35 аббатов. С начала XV в. палата лордов комплектовалась преимущественно из наследственных пэров. Это были титулованные вельможи, получившие в разное время от короля патенты на звания герцогов, графов, баронов. Они пользовались огромным влиянием в областях, держали в своих руках все нити местного управления и суда. Магнаты собирались в парламент по личному письменному приглашению короля. Рыцари и горожане посылали своих представителей обычно по два от каждого графства и города. Иной раз в королевских посланиях предлагалось не производить новых выборов, а прислать в парламент прежде избранных лиц. Предписания о выборах рассылались от имени короля шерифам графств. Выборы представителей от графств производились на общих собраниях верхушки свободных жителей с участием шерифов. Практика подобных собраний сложилась еще раньше в судебной организации графств. Реально в них участвовали только рыцари и более состоятельные фригольдеры. Магнаты не являлись, а в лучшем случае посылали своих представителей. В XIV в. для участия в собраниях устанавливается имущественный ценз: 40 шиллингов годового дохода от недвижимой собственности. Практически в собраниях участвовали рыцари и джентри. Количество их было весьма ограниченно. С 1406 г. начали писать протоколы избирательных собраний с подписями всех присутствующих. В некоторых из этих протоколов фигурирует не более шести подписей, в других — до 40. В королевских предписаниях указывалось, что избранные в парламент от графств должны быть «рыцарями, опоясанными мечами», и ни в коем случае не йоменами (т. е. не свободными крестьянами). В конце ХIII в. в парламенте насчитывалось 74 рыцаря. Вместе с магнатами они составляли подавляющее большинство членов парламента, примерно 204 из 364. Городские представители составляли меньшинство. К концу XV в. количество их увеличилось, однако роль их оставалась второстепенной. Следует иметь в виду, что в ранний период истории парламента не было еще точно установленного представительства от городов. Огульные королевские предписания городам и бургам прислать избранных лиц вовсе не означали, что все города Англии были представлены в парламенте. Обычно в выборах участвовали только главные города графства и другие наиболее значительные города страны, прежде всего те, которые были расположены на территории старинного королевского домена. В разное время в парламентах было представлено около 180 городов, но более или менее регулярно посылали своих депутатов только 80. Нередко города уклонялись от участия в парламентских выборах, избегая лишних трат, связанных с необходимостью посылать своих депутатов (выбранные от городов получали по 2 шиллинга в день из городских средств, выборные от графств - по 4 шиллинга из средств графств). В каждом городе существовал свой традиционный порядок выборов. В одних случаях они проводились на собраниях олдерменов (должностные лица городских муниципалитетов), в других случаях - при участии городской олигархии, но нигде в подобных собраниях не участвовали широкие круги городских жителей. Депутатами парламента были обычно городские мэры, олдермены и другие представители городской верхушки. Городское представительство в парламентах XIII-начала XIV в. играло весьма незначительную роль. Это видно хотя бы из того, что в ряде парламентов оно вовсе отсутствовало. Король по старой традиции считал, что совещаться следует только со своими вассалами и членами собственного класса. К горожанам он обращался в случае крайней финансовой нужды; иногда собирал только представителей некоторых городов, чтобы договориться с ними о сборе средств. Духовенство не было особо, как сословие, представлено в английском парламенте. Прелаты, приглашаемые персонально, не отделились от остальных магнатов и с образованием палаты лордов совместно с ними вошли в ее состав. Остальное духовенство не получило в парламенте своего представительства, хотя королевская власть прилагала немало усилий, чтобы его туда привлечь. Духовенство сопротивлялось этому, ссылаясь на каноническое право, запрещавшее служителям церкви участвовать в мирских делах. В английской церкви вошло в традицию созывать особое собрание духовенства — конвокации, которые, помимо прочего, занимались обсуждением финансовых требований короля. Оформившаяся к середине XIV в. палата общин начала оказывать все большее влияние на решение важнейших государственных дел. Она заседала отдельно от лордов под председательством своего спикера, сообщавшего королю решения палаты. В 1362 г. палата общин оказала даже неповиновение королю, продолжая заседать, несмотря на его приказание о роспуске парламента. Показательным является и то, что со второй половины XIV в. король произносил речь перед парламентом уже на английском языке, понятном для всех его членов. Парламент имел свои специфические функции. Главной из них была финансовая - утверждение налогов. В некоторых случаях парламент специально созывался только для того, чтобы решить вопрос о налоге. Однако не следует полагать, что парламент имел в финансовых делах абсолютную власть, В первое время его компетенция в этом вопросе была весьма ограниченна, и вообще она распространялась только на обложение прямым налогом движимой собственности. При Эдуарде I (1272-1307) прямые налоги собирались 15 раз, но парламент давал на это разрешение только 9 раз. В шести случаях король действовал самостоятельно. Вообще король имел право взимать без санкции парламента такие налоги, как талья, уплачиваемая городским населением домена, «щитовые деньги» и разные феодальные вспомоществования. Кроме того, он мог собственной властью взыскивать установленные ранее пошлины на шерсть, кожу и другие товары (с 1340 г. правом повышать пошлины на товары пользовался только парламент). В начале XIV в. не разрешаемые парламентом налоги составляли около 3/4 королевских доходов, тогда как с санкции парламента собиралось немногим больше 1/4этих поступлений. Таким образом, финансовые права парламента не могли в это время решающим образом повлиять на политику правительства. Свое решительное слово парламент произносил только тогда, когда король нарушал сложившуюся традицию и произвольно покушался на имущество высших классов общества. Королевская власть искала способы сузить и совсем обойти финансовую прерогативу парламента. Она вступала в непосредственные контакты с городскими представителями и некоторыми местными «общинами» по вопросам обложения и стремилась расширить «непарламентские» источники доходов. Статут1340 г. самым категорическим образом запрещал взимать с населения прямые налоги без разрешения парламента. Статут 1362 г. распространил это правило и на косвенные налоги. С начала XV в. решающая роль в отношении налогов признается за палатой общин. Постановление парламента по финансовым вопросам докладывал королю спикер палаты общин после согласования с палатой лордов. С 1379 г. парламент начал контролировать расходы разрешенных им денежных средств, требуя у правительства финансового отчета. Но эти попытки не привели к установлению полной финансовой ответственности правительства перед парламентом. Налоговое бремя перекладывалось на низшие слои общества - крестьян и городских ремесленников. У них облагалось все имущество, вплоть до одежды и предметов домашнего обихода, в то время как феодалы пользовались привилегиями. Следует иметь в виду, что значительная часть крестьян облагалась налогами самим королем, без санкции парламента. С конституированием парламента расширялась его компетенция. Свое согласие на сбор налогов парламент обусловливал уступками правительства в политической области. Так, вошла в обычай подача парламентских петиций, в которых излагались требования о строгом соблюдении королевских хартий, устранении произвола администрации и издании НОВЫХ законов. В XIV-XV вв. на этой основе оформилась законодательная инициатива парламента в лице его нижней палаты. Право петиций и законодательной инициативы сложилось в острой борьбе с королевским правительством. Первый успех этой борьбы обнаружился в 1297 г., когда магнаты, получив поддержку в парламенте и в широких общественных кругах страны, добились у короля издания статута «О подтверждении хартий» и «О неразрешении налогов». В дальнейшем парламент нередко обращался с петициями к правительству, в том числе и по вопросам внешней политики, как, например, о взаимоотношении Англии с папской курией. В этих петициях в той или иной форме выражались интересы широких слоев населения страны. В период наибольшего усиления парламента (XIV в. - первая половина XV в.) его петиции часто приобретали силу закона, получив подтверждение со стороны правительства и превратившись в билли. С середины XIV в. парламент начал издавать статуты, которые в формальном смысле имели силу высшего законодательного акта. Ордонансы, издаваемые королевским правительством, должны были только развивать законодательные положения этих статутов. Однако на деле королевская власть не считалась с этим и в периоды между заседаниями парламента произвольно осуществляла законодательную деятельность. На этой почве между правительством и парламентом происходила острая борьба, которая обычно разрешалась не в пользу последнего. За парламентом закрепились также некоторые прерогативы в судебной области. Высшая судебная власть в государстве по-прежнему принадлежала королю. Но в некоторых случаях королевская власть привлекала к решению судебных дел парламент, стремясь, видимо, придать больший авторитет судебному приговору и прикрыть именем парламента расправу со своими политическими противниками. Так, в 1283 г. Эдуард. I передал на решение парламента дело уэльского князя Давида, попавшего к нему в плен после поражения восстания в Уэльсе. По решению парламентских судей Давид Уэльский был повешен, а область Уэльс окончательно присоединена к Англии. При рассмотрении судебных дел парламентом решающая роль принадлежала магнатам, обособившимся к середине XIV в. в палату лордов (пэров). Лорды имели исключительное право суда над самими пэрами. За ними признавалось также право давать санкцию на возбуждение судебного преследования против членов парламента и высших сановников, не подлежавших обычным судам. Палата лордов стала верховной судебной инстанцией, призванной исправлять юридические ошибки низших судов. В более широком масштабе судебные функции осуществлялись другим учреждением, носившим имя «парламента», а по существу являвшимся высшим судебным органом государства, который состоял большей частью из юристов и судей. Этот «парламент», оформившийся в конце ХIII в., стоял над судом «королевской скамьи» и был наделен правами высшего апелляционного центра. Ему принадлежало право возбуждать судебные иски по делам о самых различных нарушениях прав короны. В отдельных случаях парламент занимался обсуждением внешнеполитических вопросов, обычно по поручению правительства. Отмечен один факт, когда парламент по собственной инициативе занимался внешнеполитическим делом и вынес решение, направленное против короля. Это было в 1297 г. Бароны отказались отправиться в военный поход на континент. Позиция парламента и вспыхнувшее в Шотландии восстание сорвали подготовляемую войну против Франции, В других случаях парламент проявлял в вопросах внешней политики характерную для него лояльность. В 1291 г. Эдуард I привлек парламент к обсуждению шотландского вопроса, после того как неудачно закончилась его попытка подчинить прямым путем эту страну. Английский король вмешался в борьбу претендентов за шотландский престол (Джон Балиол, Роберт Брюс и другие) и, чтобы придать своим действиям видимость законности, обратился к специально укомплектованному для этого дела англо-шотландскому парламенту. Как и следовало ожидать, этот парламент послушно пошел за королем и признал его неоспоримый сюзеренитет над Шотландией. В 1298 г. Эдуард I специально созвал парламент, чтобы получить его санкцию на организацию военного похода в Шотландию. Этим английский король укрепил свою позицию в столкновении с Францией и папской курией, которые сопротивлялись подчинению Шотландии. В 1301 г. Эдуард апеллировал к парламенту в связи с вмешательством папы Бонифация VIII во взаимоотношения Англии с Шотландией (папа считал себя верховным сюзереном Шотландии и требовал от английского короля прекратить начатый военный поход). Парламент решительно поддержал короля и направил протест в римскую курию. В большинстве случаев король и вовсе не обращался к парламенту по военным и внешнеполитическим делам, предпочитая решать их с узким кругом своих советников. (Колесницкий Н.Ф. Феодальное государство. М., 1967.).

Страница:  1  2  3  4  5  6  7 


Другие рефераты на тему «История и исторические личности»:

Поиск рефератов

Последние рефераты раздела

Copyright © 2010-2024 - www.refsru.com - рефераты, курсовые и дипломные работы