Развитие традиций русской классической школы XIX века в творчестве Анны Ахматовой

Прямым использованием художественной манеры народных плачей является "Причитание" (1944 год), завершающее, как надгробный памятник, героическую лирику ленинградского цикла:

"Ленинградскую беду

Руками не разведу,

Слезами не смою,

В землю не зарою.

За версту я обойду

Ленинградскую беду.

Я не взглядом, не намеком,

Я не словом, не попреком

Я земным

поклоном

В поле зеленом

Помяну"

[5, с.323]

Но таким же плачем является и стихотворение на смерть Александра Белого (1921 год):

"А смоленская нынче именинница,

Сизый ладан над травою стелется,

И струится пенье панихидное,

Не печальное нынче, а светлое…"

[5, с.160]

Образность и стиль старинного народного причитания и народная форма стиха свободно используются здесь в соответствии с замыслом торжественного всенародного оплакивания смерти поэта. Сходную стилизацию под один из фольклорных жанров представляет "Заклинание" (1936 г):

"Из высоких ворот,

Из заохтинских болот,

Путем нехоженым,

Лугом некошеным,

Сквозь ночной кордон,

Под пасхальный звон,

Незваный,

Несуженый, -

Приходи ко мне ужинать"

[5, с.176]

"Однако определяющее значение для творчества Ахматовой в целом имели не столько отдельные случаи жанровой и тематической стилизации (от причитания до частушки), сколько широкое использование языка и стиля народной поэзии, а тем самым народного восприятия действительности. Народные формы параллелизма и повторений, народная символика, лексика и фразеология, дактилические окончания, с рифмой и без рифмы, определяющие лирическую структуру народного стиха, - все это взаимодействует с теми оригинальными поэтическими средствами, которыми располагает Ахматова" как лирик двадцатого века [5, с.83]:

"Я окошко не завесила,

Прямо в горницу гляди.

Оттого мне нынче весело,

Что не можешь ты уйти…"

[5, с.130]

"И вот одна осталась я

Считать пустые дни.

О вольные мои друзья,

О лебеди мои!

И песней я не скличу вас,

Слезами не верну,

Но вечером в печальный час

В молитве помяну"

[5, с.130]

"Горе душит, не задушит,

Вольный ветер слезы сушит,

А веселье чуть погладит,

Сразу с бедным сердцем сладит"

[5, с.143]

Примеры можно легко умножить: они встречаются как в ранних, так и в поздних произведениях Ахматовой. "Ахматова (с годами все более) умеет быть потрясающе народной без всяких "квази", без фальши, с суровой простотой и бесценной скупостью речи" [47, с.119]

Именно по тому пути пошла Ахматова в последний период своего развития. Это стремление к простоте и прозаичности разговорной речи делает возможным обращение поэта к словам и оборотам, обычно далеким от замкнутого круга "высокой" лирической поэзии. Ахматова говорит:

"… этот может меня приручить", [5, с.49]

"Я думала, ты нарочно - как взрослые хочешь быть", [5, с.83]

"Ты письмо мое, милый, не комкай,

До конца его, друг, прочти". [5, с.67]

Такое обращение к повседневным словам и выражениям и через их посредство к простым человеческим чувствам и бытовым реалиям Ахматова впоследствии оправдывала в своем поэтическом манифесте "Мне ни к чему одические рати" (1940), вошедшем в цикл "Тайны ремесла":

"Когда б вы знали, из какого сора

Растут стихи, не ведая стыда,

Как желтый одуванчик у забора

Как лопухи и лебеда"

[5, с. 191]

Вера Дмитриевна Серафимова пишет: "У Пушкина училась Ахматова простоте, отточенности фразы, строгому отношению к поэзии, "человеческому голосу" (А. Ахматова).

Слова Пушкина:

"Любовь и тайная свобода

Внушали сердцу гимн простое,

И неподкупный голос мой

Был эхо русского народа" [38 с.286]

В равной мере можно отнести к поэзии самой Ахматовой, к ее нравственной сути". [41, с. 201]

"Простота поэтического языка определяется у Ахматовой, как у Пушкина очень существенным на фоне традиций символизма отрицательными признаками: прежде всего отсутствием мелодических повторений, анафорического параллелизма, рассчитанного на музыкальное воздействие ("напевного") стиля. Повторения, которые встречаются у Ахматовой являются средством простого, не "музыкального", а эмоционально-логического усиления, как в обычной речи, настоятельного подчеркивания высказанной мысли": [5, с.86]

"Знаю, знаю, снова лыжи

Сухо заскрипят"

[5, с.73]

"Но не хочу, не хочу, не хочу

Знать, как целуют другую".

[5, с.38]

Сама Ахматова, преклонявшаяся перед именем Пушкина, черпавшая душевные силы в изучении его творчества и внесшая в пушкинистику весомый вклад, с некоторой настороженностью относилась к настойчивым попыткам слишком категоричного сближения их имен. "Приглушите, - сказала она как-то Льву Озерову. - Если говорить об этом, то только как о далеком-далеком отблеске" [35, с.243]

В то же время классическим примером ее прямого собеседования с гением является ее "Сказка о черном кольце", которая по мнению В. М Жирмунского "примыкает к рифмованным сказкам Пушкина о царе Салтане и о Золотом петушке не только своей метрической формой (четырехстопный "народный" хорей с парными рифмами), но и подбором поэтических образов и слов, ориентирующим на пушкинское восприятие народности" [20, с.77]:

"Не придут ко мне с находкой!

Далеко над быстрой лодкой

Заалели небеса,

Забелели паруса"

[5, с.151]

"Сказка о черном кольце" Ахматовой также связана со стихотворением "Талисман" Александра Сергеевича Пушкина.

История создания ахматовского стихотворения известна хотя и не столь давно, однако не менее достоверно чем история создания пушкинского стихотворения. Здесь не понадобилось изысканий биографов - один из участников драмы сам поведал о ней. Художник Борис Анреп - один из наиболее известных адресатов ахматовской любовной лирики. Именно ему подарила она свой черный перстень. Общей чертой, сближающей обе истории, является мотив разлуки. В обоих случаях разлука была не литературной, а настоящей. Борис Анреп уехал в Англию и большую часть своей жизни провел там. С Ахматовой они вновь увиделись спустя полвека после расставания - срок, отличающийся от того, что мы находим в пушкинской истории, но не имеющий принципиального значения. В обоих случаях совместное счастье было невозможным и разлука имела окончательный характер. Есть трогательный штрих, подчеркивающий различие: 1964 г. Анреп, встретившись с Ахматовой, чувствовал себя полумертвым, скованным от смущения, потому что перстень у него пропал во время войны, и Анреп с ужасом ждал, что Ахматова спросит о судьбе подарка, а он не сможет ничего ответить: "Что я скажу о черном кольце? Что мне сказать? Не уберег сокровища. Нет сил признаться… Я слушал, изредка поддерживая разговор, но в голове было полное бессмыслие, сердце стучало, в горле пересохло - вот-вот сейчас заговорит о кольце. Надо продолжать литературный разговор" [21, с.60]

Страница:  1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15 
 16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27 


Другие рефераты на тему «Литература»:

Поиск рефератов

Последние рефераты раздела

Copyright © 2010-2024 - www.refsru.com - рефераты, курсовые и дипломные работы