Героическая тема в литературе русского классицизма

Державин не смог упомянуть имени Суворова в написанной им по заказу Потемкина оде «Описание торжества в доме князя По­темкина по случаю взятия Измаила» и в «Воинской песне», напи­санной в июле 1791 г. по окончании второй русско-турецкой вой­ны. Позднее, спустя несколько лет, Державин внес в эту песню нужные поправки. В окончательном тексте читаем: «Ура вам, мудры вожди, Российски Геркулесы, Рум

янцев и Суворов, Репнин, Орлов, Потемкин». Вторая редакция этого произведения бы­ла создана после 1795 г., когда уже не было в живых всесильного Потемкина. Она озаглавлена поэтом «Заздравный орел». Держа­вин говорил, что это стихотворение создано было «в честь Румян­цева и Суворова». В 1791 г. после взятия Измаила в честь Суво­рова была выбита медаль. Державин откликнулся на это событие небольшим стихотворением, где сравнивал великого полководца с Геркулесом и писал о его способности творить чудеса во славу родины. В том же 1791 г. Суворов попал в опалу и был направ­лен в Финляндию. Как бы утешая изгнанника, поэт писал, что после больших трудов полководец имеет право на отдых. С 1794г. образ Суворова прочно вошел в поэзию Державина. В оде Дер­жавина «На взятие Варшавы» (событие это получило широкое освещение в одической поэзии того времени) Суворов вновь представлен в виде былинного богатыря. Воспроизводились дейст­вия, которые сам Суворов определял как «глазомер, быстрота, натиск» («Буре подобный, быстрый и мощный твой ли, Суворов, се образ побед?»). Державин использовал при этом присущие народ­ному искусству и древнерусской литературе сравнения из мира природы:

.Как шум морей, как гул воздушных споров

Из дола в дол, из холма на холм,

Из дебри в дебрь, от рода в род, !

Прокатится, пройдет,

Промчится, прозвучит

И в вечность возвестит,

Кто был Суворов.

Восхищаясь действиями Суворова, поэт взывает к великим предкам, и прежде всего к любимому им Пожарскому. Зная о не­постоянстве императрицы, решения которой часто зависели от капризов фаворитов, он просит Екатерину II быть справедливой к старому полководцу, который своими блестящими военными по­бедами и личной храбростью заслужил право на общее признание. Храбрость Суворова была равна его скромности.

Через год после войны в Польше Суворов возвратился в Пе­тербург. Здесь, в Таврическом дворце, его посетил Державин. В оде «На пребывание в Таврическом дворце» поэт характеризует нравственный облик Суворова, его скромность, вызывающую сим­патии всех, кто его знал: друзей и врагов. Отставка Суворова, последовавшая при Павле I, глубоко опечалила Державина. Он знал, что Суворов верен своим принципам и не пойдет на компро­мисс с императором, поклонником палочной муштры. В оде «На возвращение графа Зубова из Персии» Державин писал о несги­баемости характера полководца; «Смотри, как в ясный день, как в буре, Суворов тверд, велик, всегда! Ступай за ним!» Герой Из­маила не нуждается в знаках внешнего превосходства («Нет нужды в блесках, в украшеньях тому, кто царства покорил»). В стихотворении «Капнисту» Державин, сожалея об опале полко­водца, уверен, что добро восторжествует над злом, «бессмертные дела» Суворова и Румянцева не будут забыты потомками. В ха­рактере Державина усиливаются черты независимости, он все больше осознает себя человеком, ответственным за историческое бытие России; репрессии Павла I не напугали поэта: он подарил опальному полководцу оду «Изображение Фелицы» со стихами, которые вписал в печатный текст: «Самодержавства скиптр же­лезный моей щедротой позлащу» (цензурой эти стихи были за­прещены).

В первой редакции стихотворения «На изображение графа Александра Васильевича Суворова-Рымникского при отставке 1797 года» Державин прославлял несгибаемость Суворова («Ве­лик, непобедимый муж войною, но больше еще тот, кто борется с судьбою»). Державин был убежден в том, что исполненная под­вигов жизнь полководца еще не кончилась, что Суворов еще про­славит себя. Предсказания поэта скоро сбылись: в феврале 1799 г. по настоянию австрийского правительства Павел I вы­нужден был вызвать Суворова из ссылки и поставить во главе союзной русско-австрийской армии. На победы, одержанные Су­воровым над французскими генералами в Северной Италии, Дер­жавин откликнулся в мае 1799 г. одой «На победы Суворова в Италии», в которой выразил восторг по поводу своего пророчест­ва: «Сбылось пророчество, сбылось! Луч, воссиявший из-под спу­да, герой мой, вновь свой лавр вознес». В 1799 г. Державин соз­дал свое знаменитое стихотворение «На переход Альпийских гор»

Когда-то по этим труднопроходимым альпийским тропам прошли со своими армиями великие полководцы Ганнибал и Це­пь. По этим же тропам прошел и корпус Суворова. Державин писал, что Суворов затмил их своей славой. Суворов и его армия в представлении поэта нечто единое, монолитное, отличающее неустрашимостью, непобедимостью, быстротой. Качества, прису­щие суворовской армии, воплотились в полководце, полководец олицетворяет армию. В оде отразилась и конкретная обстановка, которой оказалась армия: солдатам приходилось спускаться «в бездну по ветвям», влезать по крутым скалам, форсировать реку через горящий мост, терпеть от снега, ветра, града.

Державин в своем произведении почти дословно использовал лаконичные, но выразительные реляции Суворова. Так, слова сУмереть иль победить здесь должно» близки к одной из реля­ций Суворова, в которой написано: «Поражу врага или умру со славой за отечество». Близки к суворовским у Державина и опи­сания гор, в частности вершины Сен-Готарда:

Ведет — и некая громада,

Гигант перед ним восстал в пути;

Главой небес, ногами ада

Касаяся .

Он гром и бури презирает;

Нахмурясь смотрит Сен-Готар

(2, 175)

После смерти Суворова Державин написал несколько стихотво­рений: «На смерть Суворова», уже упоминавшийся нами «Снигирь», в которых всячески подчеркивал качества, сближавшие полководца с солдатами.

.Ездить на кляче, есть сухари;

В стуже и в зное меч закаляя,

Спать на соломе, бдеть до зари (2, 220)

Опасения Державина за судьбу Суворова оправдались: Па­вел I и его «гатчинское» окружение понимали, что Суворов не примирится с прусскими порядками, вводимыми в армии. Обви­нив Суворова в неисполнении указа, запрещающего держать в армии дежурного генерала, император подвергнул полководца но­вой опале, которая для Суворова стала последней.

В стихотворении «Восторжествовал и усмехнулся» Державин выразил свое негодование по поводу жестокости, проявленной Павлом I:

Восторжествовал и усмехнулся

Внутри души своей тиран,

Что гром его не промахнулся,

Что им удар последний дан

Непобедимому герою

Академик Я. К. Грот писал о том, что Державин имел в виду Суворова в «Первой песне Пиндара пифической» (1800), где ге­рой выведен в образе больного Хирона. В 1804 г. были написаны четверостишия: «На смерть Суворова» и «На гробницу Суворо­ва», и в позднейших стихотворениях Державин вспоминал Суво­рова неоднократно.

Наполеоновские войны вызвали в Европе активный нацио­нальный подъем. Они послужили как бы толчком к новому рас­цвету творчества Державина. Правда, в литературе XIX в. господ­ствовали уже новые направления и течения. Передовыми русски­ми людьми поэзия Державина воспринималась как старомодная, но она не утратила своего патриотического значения. В 1805 г. арьергард русской армии Милорадовича и Витгенштейна отразил на Дунае атаку корпуса Мюрата. В «Друге просвещения» (1805, № 12, стр. 228) Державин опубликовал на это событие «Канта­ту». В ней использовались традиционные средства поэтики XVIII в.: французы сравнивались с ураганом, который боится только северного ветра — борея. Кантата, созданная, как писал автор, «на скорую руку, при первом получении известия о побе­де», сопровождалась музыкой Бортнянского.

 Скачать реферат