Мифологема птицы в творчестве В. Хлебникова

Рефераты / Литература / Мифологема птицы в творчестве В. Хлебникова

Круг – это колесо, вечное движение. Кроме того, в славянской мифологии круг означал следующее: «круговая линия, начертанная ножом, зажженною лучиною или углем, защищает человека от зловредного действия колдовства и покушений нечистой силы. Через круговую черту не может переступить ни злой дух, ни ведьма, ни сама смерть» [Энциклопедия русских преданий 2001:324]. Для нас же важно то, что круг явл

яется символом вечности, знаком того, что все возвращается на свои места и начинается с начала.

В стихотворении «Скифское» (конец 1908) орел является свидетелем боя, наблюдает за ним с небес. Снова реализуется значение орла как птицы Перуна – бога громовержца, бога войны.

И алчут кони боя.

И в межи роя узких стрел –

Пустили их стрелки (стр. 45)

Сокольих крыл колки,

Заморские рога.

И гулки и голки,

Поют его рога (стр. 45)

О, этот час угасающей битвы,

Когда зыбятся в поле молитвы!

И, темны, смутны и круглы,

Над полем кружатся орлы (стр. 45)

Здесь также мы находим атрибуты военных действий: битва, победа, бой, стрелки, звук рога. И атрибуты бога войны: стрелы, поле и, конечно же, орел.

В стихотворениях Хлебникова орел может быть помещен рядом со степным человеком (скифом) и пахарем («Скифское» и «Ну, тащися, Сивка»).

Если мифологема ворона была связана конкретно с образом пахаря и символизируют власть рока над простым человеком-тружеником, то мифологема орла более соотнесена с образом скифа, с миром дикой степи, нецивилизованной жизни: («Бросают стаи конских тел Нагие ездоки; Земля сырая – обувь. Бежит вблизи бегунья, Смеются тихо оба; Коня глаза косы, Коня глаза игривы: Иль злато жен косы Тяжеле его гривы?; Завыли волки жалобно: Не будет им обеда. Не чуют кони жала ног. В сознании – победа. Он держит путь, где хата друга»).

В стихотворении «Ну, тащися, Сивка» речь идет о пахаре, который запряг лошадь, чтобы пахать. Но здесь мы обращаем внимание на то, что перед нами образ небесного пахаря, который пашет в небесах, созывая грозу.

Шара земного.

Аида понемногу!

Я запрег тебя

Сохой звездною,

Я стегаю тебя

Плеткой грёзною (стр. 173)

Полной чашей торбы

Насыпаю овса,

До всеобщей борьбы

За полет в небеса (стр. 173)

Я затем сорвал сена доброго,

Что прочла душа, по грядущему чтица,–

Что созвездья вот подымается вал,

А гроза налетает, как птица

На тучах надпись «Наш»,

А это значит: готовлю порох (стр. 173)

Ну, тащися, Сивка, по этому пути

Шара земного, – Сивка Кольцова, кляча Толстого.

Кто меня кличет из Млечного Пути?

[А? Вова!

В звезды стучится!

Друг! Дай пожму твое благородное копытце!] (стр. 173)

Таким образом, орел – царь-птица, связанная с небом, с природой, с образом бога Перуна. Мифологема орла всегда сопровождает образы, в которых воплощается высшая божественная власть – молния, гроза, гром, облака, небо.

2.3 Мифологема голубя в лирике Велимира Хлебникова

ГОЛУБЬ выступает в ряде традиций как символ души умершего, небесный вестник. «Древнейшие изображения голубя восходят к 6–5-му тысячелетию до н.э. В христианской традиции голубь символизирует святой дух (иногда голубь и нимб или семь голубей); голубь и лилия – благовещение; двенадцать голубей ассоциируется с апостолами. У древних евреев голубь – образ искупления. Голубь и ветвь оливы воплощают мир, обновленную жизнь, знак, данный Ною. В Китае с голубем связывают идею долголетия» [Мифы народов мира 1982:347].

По древней легенде известно, что «Утнапиштт посылает из ладьи (на которой спасается от потопа) ласточку, голубя и ворона, чтобы узнать, обнажилась ли суша. Первые две птицы возвращаются, не найдя сухого места, а ворон не возвращается – свидетельство того, что он обнаружил сушу» [Мифы народов мира 1982:245]. В библейском же описании потопа ворон не вернулся, а посланный за тем голубь прилетел с листом оливы, то есть, в полном отличии от вавилонской версии, ворон выступает как дурной вестник, а голубь – как хороший. Эта же трактовка становится ярче в поздней еврейской и мусульманской традициях (Ной проклинает ворона, делает его чёрным, благословляет голубя).

В средневековой христианской традиции Ворон становится олицетворением сил ада и дьявола, а голубь – рая, святого духа, христианской веры, крещения. «Так же интерпретация опирается, по-видимому, как на еврейскую традицию и отражает иудаистское деление животных на чистых (голубь) и нечистых (ворон)» [Мифы народов мира 1982:245].

Мифологема голубя в лирике Хлебникова представлена стихотворениями «Харьковское Оно» (Лето 1918), «Над глухонемой отчизной: «Не убей!»» (1919), «Кормление голубя» (1919–1920), «Новруз труда» (начало мая 1921).

В стихотворении «Харьковское Оно»(Лето 1918) мы видим противопоставление темного и светлого. Голубь выступает как олицетворение светлого. «Оно» выступает в роли темных сил, несет в себе какой-то вред, беду.

И рядом темно молоко –

Так снежен конь. На нем Оно!

Оно струит, как темный мед. (стр. 110)

Голубь выступает в роли жертвы:

Где белое, белое – милая боль,

Точно грыз голубя милого хорь (стр. 110)

В конце стихотворения «Оно» трансформируется в «Ее».

Ее речными именами

Людей одену голоса я (стр. 110)

В стихотворении «Над глухонемой отчизной: «Не убей!»» (1919) голубь как птица мира противопоставляется войне.

И голубой станицей голубей

Пьяница пением посоха пуль,

Когда ворковало мычание гуль:

«Взвод, направо, разом пли!

Ошибиться не моги! Стой – пали!

Свобода и престол,

Вперед!» (стр. 114)

А также автор отсылает нас к языческому образу, им становится русалка:

И дева красная, открыв подол,

Кричит: «Стреляй в живот!

Смелее, прямо в пуп!» (стр. 114)

И страницей ночи нежен,

По-русалочьи мятежен

Умный труп (стр. 114)

Так дваждыпадшая лежала,

И ветра хладная рука

Покров суровый обнажала.

Я видел тебя, русалку восстаний,

Где стонут! (стр. 114)

Стихотворение «Кормление голубя» (1919–1920) имеет любовную тематику. Лирический герой отождествляет себя и свою возлюбленную с голубем. Через воркование голубей, их флирт, кормление голубя мы видим метафору поцелуя: