Типологические особенности современного китайского языка

老师的问题他回答得对不对？Laoshi de wenti ni huida de dui bu dui? «Он правильно ответил на вопрос учителя?»

护照，飞机票什么的你要放好，别丢了。Huzhao, feijipiao shenmede ni yao fanghao, bie diule. «Положи в

нужное место паспорт и билет на самолет, чтоб не потерять».

最近 «北京晚报»所讨论的问题，大家很有兴趣。Zuijin «Beijingwanbao» suo taolun de wenti, dajia hen you xingqu. «Всем интересен вопрос, который обсуждался во вчерашней «Вечерней пекинской газете» [8, c.93].

Языки типа китайского часто не требуют формализованной пассивной конструкции для перевода семантического объекта в формальный субъект, поскольку предикативных отношений топик – комментарий вполне достаточно:

信已经寄出去了。Xing yijing jichuqule. «Письмо уже отправлено».

这件事，我昨天是知道的。Zhejian shi, wo zuotian shi zhidao de. «Это обстоятельство, я узнал вчера».

这个句子难什么？Zhege juzi nan shenme? «В чем заключается трудность [при усвоении] этого предложения?»

Иными словами, по отношению к китайскому языку совершенно не имеют смысла рассуждения о том, происходит ли некая инверсия, есть «ненормальное», маркированное передвижение в начальную позицию: образование структуры OSV дополнения-объекта, поскольку самое значимое - начальная позиция топика, который по отношению к действию или иной другой утверждаемой характеризации может быть чем угодно. По всей видимости, порядок SVO принимается за основной и типологически значимой исключительно и учебных целях, когда необходимо отработать нормы элементарного говорения и создать представление китайском как о языке, имеющем структурированную грамматику «европейского» типа.

3.Типологические сдвиги в современном китайском языке

Китайский язык – ярчайший представитель изолированных языков. То есть в китайском языке почти полностью отсутствует явление словоизменения. Таким образом, если взять отношения таких единиц как звук – слог – морфема, то для изолирующих языков будет характерно следующее.

Отдельный звук не может быть носителем смысла в изолирующих языках и, в свою очередь носителем смысла не может быть тонированный или не тонированный звук.

Слог, являясь носителем смысла, имеет строго фиксированное строение, так как в каждом языке существует определенное количество звуков и сравнительно небольшое количество типов слогов. Слог в изолирующих языках почти не подвержен звуковым видоизменениям и совпадает в границах с морфемой [12, c.14].

Выдвижение слога, как носителя смысла в изолирующих языках на положение важнейшей единицы звукового строя – слогофонемы, некоторыми лингвистами рассматривается как отличительная черта изолирующих языков. Однако данный факт не отрицает смысловыразительной функции у звуков изолирующих языков в широком смысле этого слова, слоги состоят из звуков и тем самым участвуют в выражении смысла. Более того, слоги различаются именно звуковым составом. Они могут, например, различаться за счет одного звука: 当dang «быть» и 帮 bang «помогать», 工gong «работа» и 懂dong «понимать».

Данный факт служит основанием составления минимальных пар и выделения звуков – расчлинителей смысла, то есть звукофонем.

Тот факт, что слоги в китайском языке являются носителем какого-либо значения, проявляется в законе морфологической значимости слогоделения. Деление на слоги речевой цепи есть обычно одновременное деление на морфемы и простые слова. Морфемная граница в этом случае не проходит внутри слога. Например, в русском языке: слоговое деление – мы-ло, морфемное деление – мыл-о.

Закон морфологической значимости слогоделения создает аналогию роли слога в изолирующих языках с неизолирующими языками. В последних мы можем говорить о морфологической значимости звукоделения и тоже рассматривать это как некий закон. Данный факт ярко выражен в наличии алфавитного звукобуквенного письма во вьетнамском языке. Об этом говорит вспомогательное звукобуквенное письмо в Китае, использующее также латинскую графику.

Уже сегодня не является новостью то, что в законе морфологической значимости слогоделения существуют некоторые исключения. В китайском языке, например, начинает действовать «оживляющая» способность отдельных звуков выражать смысл. В данном случае имеется ввиду явление эризации. Здесь суффикс 儿er сливается с корнем в один слог: 门men - 门儿menr «дверь», 头tou - 头儿tour «голова». В этом случае морфемная граница оказывается внутри слога, следовательно, носителем смысла является уже не слог как целое, а его части.

Кроме того, в речевой цепи, особенно в беглой, наблюдается редукция слогов. Так, например слово 我们women «мы» в беглой речи превращается в «womn». Или: 你们 Nimen – nimn «вы» , 一个yige – yig «один», 桌子zhuozi – zhuoz «стол». В этом случае экспонентом суффиксальной морфемы выступает уже не слог, а согласный звук.

Хотя в изолирующих языках почти все слоги являются носителями смысла, все же встретившийся в речевой цепи слог не всегда может выражать какое-либо значение. Так, в китайском, вьетнамском и других языках восточной и юго-восточной Азии имеются двусложные слова, которые неразложимы на морфемы. Это так называемые слова с неясной этимологией: 蝴蝶hudie «бабочка», 蛤蟆hama «лягушка», 蚂蚁mayi «муравей», 葡萄putao «виноград», 玻璃boli «стекло», 和尚heshang «монах».

К третьей группе исключений относятся иностранные заимствования. Заимствования в китайском языке – это результат влияния иностранных культур. Исторически обусловленная изолированность китайской культуры объясняет то, что до недавнего времени пласт общеупотребительных заимствований был очень невелик. Следовательно, актуальность данной проблемы по сравнению с настоящим временем была значительно ниже. Но в течение последних 16 лет произошли большие изменения во всех сферах китайского общества. Эти изменения не обошли стороной и язык, который, как социальное явление, чутко реагирует на любые изменения в обществе [9, c.159].

Входя в китайский язык, иностранные лексические единицы подвергались переоформлению в соответствии с внутренними законами его развития, они изменяли звуковой состав в соответствии с его звуковой системой, если они имели в своем составе звуки, не характерные для китайской системы. Вследствие этого появились весьма употребительные слова. Например: 乌托邦wutuobang «утопия» от английского слова «utopia», 巧克力qiaokeli «шоколад». В китайском языке существуют разные способы заимствований. Такие, как соединение китайской морфемы с фонетическим заимствованием (登记卡dengjika «регистрационная карта»: 登记dengji «регистрация» и 卡ka «карта» от английского «card»), соединение фонетического заимствования с родовым словом (樘戈舞tanggewu «танго»: английское «tango» и китайское 舞wu «танец») и так далее. Но наибольший интерес представляют фонетические заимствования, то есть передача звучания иноязычного элемента: 恤xu «майка» (shirt), 可可keke «какао», 沙发shafa «софа» и так далее. В китайском языке такие заимствования в основном состоят из слогов, которые не несут какого- либо смысла. Так, например, 卡路里 kaluli «калория» состоит из卡ka «карта», 路lu «дорога», 里 li «верста». Или, 模特儿moter «модель»: 模mo «образец», 特te «только»,儿er суффикс предметности. То есть, мы видим, что ни один слог в данных словах не несет никакого смысла. В большинстве случаев такого рода заимствования это названия денежных единиц (卢布lubu «рубль»,戈比gebi «копейка»,生丁shengding «сантим», 比索bisuo «песо»), а также названия лекарственных препаратов (科第因 kediyin «Кодеин», 氨基比林anjibilin «Амидопирин»).

 Скачать реферат