Религия, религиозное сознание

Работа В.Б. Мириманова заслуживает добротностью изложения самой высокой оценки. Используем из нее еще один отрывок, адекватно характеризующий уже непосредственно религию: «В отличие от науки, которая исключает из опыта все данные, не допускающие контроля и проверки, сознательно ограничивает свою область, приводя ее на каждом этапе в соответствие со своими возможностями, религия, в том числе и п

ервобытная, заключает в себе весь комплекс духовных и практических проблем. Причем ее цель — не отражение действительности, а прямое, идеальное удовлетворение духовных и практических нужд человека.

Миф, религия и сопутствующее им искусство, не решая проблем в научном плане, снимают их, создавая иллюзорный мир. Таким образом, в создании аппарата магии выражается не только страх перед таинственными силами природы, но и вера в свою возможность управлять этими силами, уверенность в своей власти над ними. В этой уверенности как бы выражается предчувствие будущего могущества человека».

Связь религии с непознанным, более того, с непознаваемым несомненна и не может быть разорвана. Так, «история христианства, несмотря на отчаянные усилия поколений богословов, показала, что ключевые догматы и концепты христианства (скажем, догмат Троицы, рассказ о сотворении человека, проблема соотношения свободы воли и предопределения, признание все благости и всемогущества Бога и т. д.) не могут быть выражены в строго рациональном виде». С гносеологической точки зрения религия есть фантастическое отражение в головах людей тех внешних сил, которым подчиняется их земная жизнь, причем земные силы принимают в религии форму неземных. Это определение религии Ф. Энгельсом справедливо и никем не опровергнуто, хотя оно характеризует религию лишь как особую форму представлений, но читатель уже знает, что религия выражает наряду с представлениями особые чувства и настроения и в суммарном своем виде предстает особого рода практической жизнью. Исходные положения религии логически не доказываются, а берутся как данные нравственно-эмоционального акта — акта веры. И центральный объект ее — идея Бога, главная и самоценная идея, из которой выводится все остальное сознание религии. Идея Бога связывается прежде всего с нравственной сферой. Поэтому в центре религиозного сознания такие проблемы, как соотношение добра и зла, справедливость, совесть, сущность человека и смысл его жизни и т. д. Правильно говорят, что религиозное сознание дает не столько образ земной жизни человека, сколько образ праведной жизни. А для по-настоящему верующих людей это и путь к праведной жизни.

Религиозное сознание признает существование потустороннего мира, в котором находят идеальное разрешение противоречия земной жизни людей. Вера в Бога дает человеку опору в жизни, гарантию торжества добра над злом. Верующий знает, как жить «по-божески», неверие же для него равносильно утрате высоких нравственных начал. В вопросе о соотношении религии и морали показательно принципиальное совпадение позиции материалиста и атеиста Л. Фейербаха и идеалиста И. Канта. Глубоко верующий И. Кант в результате специального исследования морали и религии приходил, как и Фейербах, к выводу, что религия основывается на морали, а не мораль на религии, что «мораль отнюдь не нуждается в религии; благодаря чистому практическому разуму она довлеет сама в себе». Правда, Кант приходит к такому выводу как абсолютный моралист, для которого истинно нравственный поступок должен быть абсолютно свободным, не связанным ни с каким принуждением, ни с какой личной заинтересованностью в последствиях поступка. А верующий стремится жить праведно еще и из-за боязни божьего суда, надеясь попасть в рай, избежать адских наказаний и мучений.

Возникновение и существование религии вплоть до настоящего времени обусловлено многими причинами, в том числе социально-психологическими свойствами и потребностями человека. Религия остается для достаточно большого числа людей источником нравственных ценностей, психологическим утешением и поддержкой, гарантией справедливости, но она же дает лишь иллюзорное удовлетворение нравственных потребностей, способствует пассивно-созерцательному отношению человека к общественным событиям, поскольку для него все, в конечном счете, происходит по воле Бога (всякая власть от Бога и т. п.).

Да, потребность в сочувствии, утешении, сердечных взаимоотношениях у большинства людей (как говорится, у нормальных людей) существует. И они удовлетворяют ее по-разному: большинство практически обходятся без религии более или менее соблюдая требования действующей морали общества, меньшинство руководствуется религиозной верой. Что касается аморальных, безнравственных людей, то они встречаются среди и верующих, и неверующих. На другом полюсе среди верующих история знает настоящих святых, а среди атеистов — настоящих героев, мучеников высокой идеи, отдавших за нее жизнь, великих патриотов, тружеников, одним словом, несомненно высоко нравственных людей. Так или иначе, у современных людей есть выбор: быть ли верующим, атеистом или обходиться без определенности в этом отношении. А был ли выбор у первобытных людей? Похоже, что не было: вначале все пользовались дорелигиозной мифологией, а потом общей судьбой стало уже собственно религиозное мироощущение.

Как ощущали себя первобытные люди, какое сознание у них было? Соотношение индивидуального и общественного сознания было у них принципиально, качественно иное, чем у нас. Чаще всего сейчас пишут так, будто индивидуального сознания у древних людей вообще не было, будто мыслил и обладал сознанием непосредственно род как единое целое. Другая крайность — представлять, что сначала возникли отдельные человеческие существа, которые уже умели мыслить, чувствовать по-человечески, фантазировать и т. п., и только потом они объединились в родовую общину. Подобный (конечно, в крайнем его виде) антропологическо-психологический подход не был преодолен Л. Фейербахом в понимании истоков религии. К. Маркс критиковал его именно за то, что он не учитывал общественной природы «религиозного чувства», что он вынужден «рассматривать религиозное чувство . обособленно и предположить абстрактного — изолированного — человеческого индивида». Маркс признавал и высоко оценивал заслуги Фейербаха в познании религии, но шел дальше, понимая, что образование религиозных представлений нельзя сводить к сознанию изолированных отдельных индивидов, поскольку такие индивиды вообще никогда не существовали. Люди вне общины никогда не жили, не мыслили, не чувствовали. Каждый человек становился самим собой под воздействием на него рода (т.е. обобщенных воздействий членов общины друг на друга), но и община есть продукт взаимодействия составляющих ее индивидов. Каждый индивид жил по законам рода, был индивидом, включенным в сообщество себе подобных, выступал индивидуальным, особым представителем рода. При всем превосходстве общего (рода) над отдельным (членом рода), общее (род) и здесь могло существовать только через отдельное (через взаимосвязь, взаимодействие сородичей или соплеменников). И тогда существовало не только коллективное, родовое, но и индивидуальное сознание. Причем общинное сознание нельзя представлять существующим помимо сознания отдельных его членов. Мыслили, чувствовали, действовали отдельные люди, одни лучше, другие хуже, мысль одних была ярче, других —слабее, действия их тоже отличались разной степенью умелости. Как практически первобытные люди могли выжить только сообща, всем родом вместе, как практически требования и запреты рода каждый индивид должен был выполнять неукоснительно, так и в сознании каждого отдельного человека общее представлялось как какое-то особое отдельное, существующее само по себе и подчиняющее себе все остальные отдельные. «Общее есть отдельное» — прямая дорога к основе религии «общее есть Бог». То есть в вопросе о происхождении и сущности религии надо учитывать и социальные моменты (отношение «род — индивид), и психологические моменты (чувства, настроения), и познавательные (в первую очередь отрыв общего от отдельного и подчинение отдельного общему).

 Скачать реферат