Аристотель и начала политической науки

В Сикстинской капелле Ватикана на фреске Рафаэля “Платоновская Академия” среди множества фигур выделяются две, стоящие особняком. Их расположение, позы, жесты подчеркивают контраст и противопоставление. Знаменитый художник изобразил “как живых” величайших мыслителей древности Платона и Аристотеля в момент их ученого спора. Зритель, кажется, слышит крылатую фразу ученика: “Платон мне друг, но ис

тина дороже!” Но так ли противоположны они в своих воззрениях? Насколько двинул вперед политическую науку Аристотель по сравнению с предшественниками? В чем новизна и актуальность его идей? Для ответа на эти и подобные вопросы представляется необходимым рассмотреть их теоретические позиции. Их анализ имеет первостепенное значение для оценки научного вклада Аристотеля, уяснения его фундаментальных взглядов на государство, власть, право, для понимания и нащупывания “несущих конструкций” его политической концепции.

Когда Аристотель встал на критические позиции к Платону? На сей счет существуют сейчас в основном две точки зрения. Одна, “генетическая”, немецкого ученого В. Йегера (1923 г.) утверждает, что в бытность свою в Академии Платона Аристотель выступал как ортодоксальный платоник, признавал “отдельность” идей. Но после смерти Платона он, пережив мировоззренческий кризис, начал критиковать теорию идей и затем до конца жизни эволюционировал в сторону естественнонаучного эмпиризма.

По другой точке зрения шведского ученого И. Дюринга (1966 г.), Аристотель с самого начала был противником трансцендентности идей. Наиболее резким тоном он выступал в ранних работах. Наоборот, в его зрелых сочинениях полемический заряд снижается, он по существу возвращается к платоновской проблематике сверхчувственной реальности.

Проблема противоречий между Аристотелем и его учителем становилась предметом научной полемики и раньше. Еще в XIV веке Жан Буридан задавал “Вопросы” к “Политике” Аристотеля. В XV веке Плифон рассуждает “О проблемах, по которым Аристотель расходится с Платоном”. Потом на этой ниве выступали Георгий Схоларий и множество других, определивших целое направление “борьбы платоников и аристотеликов” в Италии XIV — XV веков. Впрочем, в короткой вступительной статье нет возможности не только подробно остановиться на историографии вопроса, но и сносно представить эволюцию политических воззрений самого Великого Стагирита, по поводу которых в мировом аристотелеведении не существует полного единодушия. Но очевидно то, что, будучи учеником Платона с раннего возраста, с семнадцати лет, находясь в тесном общении с ним почти два десятилетия, Аристотель в значительной степени сформировал свои взгляды под благотворным влиянием Платона. Ясно, что их многое роднит. Это прежде всего общая мировоззренческая основа, направленность устремлений, непоколебимая уверенность в конечной победе добра над злом, в триумфе закона и права, в торжестве царства разума и справедливости.

Научное сотрудничество, установившееся еще в годы работы Платона в Академии со своим лучшим учеником, продолжалось, как ни парадоксально, и после его смерти. Платонизм остался в научном, понятийном аппарате Аристотеля. Платон установил в свое время деление понятий, Аристотель разрабатывает логические конструкции с их использованием. В творчестве Платона во всем блеске проявляется характернейшая форма греческой ороакустической культуры— диалог. Аристотель па основе диалога развивает целостную теорию научного доказательства. Солидаризируясь с учителем, Аристотель подчеркивает важность общих начал. Задачу поиска общих оснований выполняет у него не логика, а философия, “метафизика”. Последнюю он называет и “первой философией”, и теологией потому, что ее предметом выступает учение о сущем, о началах и причинах всего сущего.

Аристотель, при всем стремлении преодолеть платоновское учение об идеях, не выходит за границы идеалистического мировоззрения, поскольку первичная форма как понятие выступает у него тем же “смыслом” вещи. Точно так же, как и у Платона, “идея”, “форма” у Аристотеля в равной степени неизменна, вечна и всеобща, хотя, может быть, и теряет в известной степени свою мистическую одушевленность. Логические построения Аристотеля умозрительны в своей основе. “Форма” и “содержание” соотносятся настолько высоко и абстрактно, что деятельность человека, соединяющего “форму” с “содержанием”, отнюдь не является решающей. Не случайно в учении о материи он признает лишь “потенцию”, т. е. ту или иную вероятность материи быть оформленной. Ясно, что при исходной посылке совпадения первичной формы с ее сущностью, составляющей суть бытия в узком смысле слова, материя никак не может стать первичной. Материя представляется лишь материалом, нуждающимся в своем оформлении. Материя в этом случае пассивна, не может быть исходной точкой развития, движения, она сама — объект внешнего манипулирования, внеприродного творческого воздействия. Разумеется, учитель и ученик присутствуют в равной мере в философских конструкциях средневековых богословов. Логически доказывая существование первопричины, схоласты использовали аргументацию Аристотеля в его учении о причинах.

Аристотель следует Платону в утверждении высшего, всеобщего и вечного разума, мыслящего от века, обнимающего все возможные формы вещей. Первенство и главенство формы над содержанием, т. е. материей, души над телом, ума над чувством, права над бесправием и произволом, добра над злом в высшей степени свойственно как первой (метафизике), так и второй (физике) философии Аристотеля. Указанное соотношение переносится им и в философскую область, в отношения этические, политические, государственно-властные.

Подобно своему учителю, Аристотель этике и политике предпосылает помимо логических построений анализ причин и оснований происхождения общественных отношений, взаимодействия человека и общества, человеческой культуры, творчества. Самым высшим выражением человеческой культуры и Платон, и Аристотель полагали политику и общественно полезную политическую деятельность. Точно так же как наиболее полным проявлением практической нравственной философии, т.е. этики, — право, законы и совершенную форму государства. Далеко не случайно Аристотель, как и Платон, утверждает, что самым значительным видом искусства, который по праву может быть назван искусством гениального художника, является искусство политики.

Вообще в проблематике античного общественного сознания первоначально под влиянием Сократа и Платона доминировала этика. И уже от этики Аристотель, как и Платон, переходит к политике, психологии, педагогике, натурфилософии, теории познания и т. п.

С учетом всего отмеченного выше в позициях и идеях Аристотеля и Платона тем не менее наличествуют важные различия. Существует мнение, что первые ростки неудовлетворенности и разочарования молодой Аристотель испытал в начальный период пребывания в Академии. Платон проповедовал созерцательный стиль, конструирование умопостигаемых гипотез, осуждал наблюдения над природой, опытные исследования. Его естественнонаучные взгляды казались Аристотелю, его лучшему ученику, отсталыми даже в его время: гелиоцентризм, огонь, воздух, земля, вода —первоэлементы гармонии, недооценка точного знания, несмотря на девиз Академии, выбитый на ее воротах: “Не знающий математики пусть сюда не входит”. С годами расхождение становилось все большим. Считается, что примерно к рубежу двадцати пяти лет Аристотель становится уже вполне самостоятельным оригинальным ученым, строящим свои выводы на историческом, опытном материале, чем резко отличается от других платоников. Возможно, это и так, но скорее более очевидно то, что Платон —мыслитель радикальный, бескомпромиссный, любит крайности, в трудах —полет фантазии, смелость, изысканный стиль. Аристотель — противник всяких крайностей, сторонник середины во всем, его правило — основательность и обоснованность философских исследований.

Страница:  1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11 


Другие рефераты на тему «Культура и искусство»:

Поиск рефератов

Последние рефераты раздела

Copyright © 2010-2024 - www.refsru.com - рефераты, курсовые и дипломные работы