Концепции личности в отечественной психологии

В дальнейшем попытка преодоления механистического понимания психологических источников человеческой активности была сделана в экспериментальных исследованиях К. Левина и его учеников.

Как известно, Курт Левин проводил свои экспериментальные исследования с позиции, так называемой структурной теории (гештальтпсихологии), методологическая несостоятельность которой многократно отмечалась .

Главный недостаток общей концепции К. Левина заключается в игнорировании содержательной стороны психических процессов и формальном подходе к их анализу. Тем не менее, Левиным и его учениками были найдены удачные экспериментальные приемы исследования по­требностей человека, его намерений, его воли и установлены некоторые интересные психологические факты и конкретные закономерности. Поэтому мы в своих исследованиях (в частности, в исследованиях Л. С. Славиной и Е.И. Савонько) иногда опираемся на полученные в школе Левина факты, используем некоторые выдвинутые им понятия, давая им свое теоретическое обоснование. В теоретическом введении к своей основной работе в этой области («Намерения, воля и потребность» [11 ]) Левин противопоставляет свой подход подходу ассоциативной психологии, считая, что традиционная психология по самому своему существу не могла найти доступ к проблеме потребностей и аффектов, то есть тех переживаний, которые всегда связаны с потребностными состояниями субъекта. Между тем именно эти процессы, по его мнению, составляют «центральный слой психического».

Исследования К. Левина и его школы очень интересны. Можно считать, что именно они положили начало изучению в психологии потребностей человека. Однако стремление Левина ограничить свои исследования лишь теми потребностями, которые создавались искусственно, в рам­ках лабораторного эксперимента, привело к тому, что он смог изучить лишь их динамическую сторону, так как искусственно создаваемые потребности были лишены для испытуемых подлинного смысла, Это, в свою очередь, помешало Левину сделать решающий шаг в разработке указанной области.

Отставание в исследовании мотивационной сферы человека, как нам кажется, объясняется также и следующим:

придавая большое значение тому факту, что в процессе исторического развития на смену инстинктам и потребностям (являющимся двигателями поведения животных) пришло сознание (разум, интеллект), ставшее главным регулятором человеческой активности, многие психологи отказались от исследования потребностей и инстинктов у человека. Они стали предметом преимущественно зоопсихологических исследований, а исследования психологии человека сосредоточились, прежде всего, на познавательных процессах — восприятии, памяти, мышлении и отчасти (в гораздо меньшей мере) на волевой сфере, то есть опять-таки на сознательном управлении человеком своим поведением. Это, кстати сказать, не мешало многим психологам, особенно за рубежом, теоретизировать по поводу инстинктов у человека, относя к ним и социально приобретаемые потребности и стремления. Характерным в этом отношении являются работы Мак-Дауголла [б], Толмена (Tolmen) [9] и др.

Таким образом, вместо того, чтобы сделать предметом изучения развитие самих потребностей и переход их в новое качество, что позволило бы понять и психологические механизмы возникновения активности самого сознания, потребности отнесли в раздел психофизиологических явлений, связанных лишь с нуждами организма, и по существу выбросили их за пределы исследований человеческой психологии. Правда, часто говорится и о «высших духовных потребностях» человека, и о его интересах, но экспериментальному изучению подвергались только последние, да и то в очень ограниченной степени.

Характерным для состояния рассматриваемого вопроса является отношение к этой проблеме Н.Ф. Добрынина. Он считает, что потребности вообще не должны быть предметом психологического исследования, так как органические потребности есть предмет физиологии, а духовные — предмет социальных наук [7 ]. Однако проблема потребностей и их связи с сознанием человека — нравственными мотивами, сознательными целями и намерениями — постоянно занимала некоторых отечественных психологов.

.Еще в 1921 г. А.Р. Лурия в предисловии к переведенной им книге известного немецкого экономиста и социолога Л. Брентано [2] писал: «В новейшее время вопрос о потребностях как стимулах, движущих человеком, толкающих его на различные поступки, обусловливающих его поведение и таким образом влияющих на большие социальные явления и исторические события, — этот вопрос начинает привлекать широкое внимание». И далее он утверждает, что без изучения этого кардинального вопроса «психологи будут по-прежнему старательно изучать отдельные стороны и элементы психической жизни, не охватывая ее в целом и опуская руки перед задачами изучения содержания индивидуальной психики, поведения человека и его мотивов .»

Но долгое время интерес к указанной проблеме носил преимущественно теоретический характер. В 1956 г. на страницах журнала «Вопросы психологии» развернулась теоретическая дискуссия, касавшаяся вопроса о роли потребностей и поведении человека и их отношения к другим побудителям человеческой активности.

Первым выступил А.В. Веденов, который подчеркнул значение обсуждаемой проблемы, так как то, или иное ее решение определяет философскую позицию (идеалистическую или материалистическую) автора. Он резко критиковал психологов, связывающих проблему активности человеческого сознания с проблемой потребностей, и высказал мысль о том, что неправильно ставить в зависимость от потребностей все побудители человеческого поведения.

И надо сказать, что Веденов был бы прав, если рассматривать потребности как нечто первичное и неизменное (и к ним сводить все духовные потребности человека). Действительно, нельзя согласиться, например, с Фрейдом, что за любым поступком человека, побуждаемым моральным чувством, или сознательно поставленной целью лежат биологические потребности. Точно также нельзя сводить духовные потребности человека к личным, эгоистическим, как это делали французские материалисты XVIII в., развивая теорию разумного эгоизма. Но, вместо того чтобы поставить и решить проблему развития потребностей и показать необходимость (закономерность) их перехода в новый вид побудителей человеческого поведения, Веденов попросту отказывается признать связь между потребностями и сознательными побуждениями человека, противопоставляя таким образом сознание его аффективно-потребностной сфере. Он правильно называет в качестве специфических побудителей человеческого поведения нравственные чувства, разум и волю, но их побудительную силу трактует интеллектуалистически; он считает возможным ограничить свое объяснение тем, что человек действует на основании осознанной им необходимости.

Кроме того, и сами потребности Веденов понимает очень ограниченно, полагая, что потребности человека, хотя и приобретают социальный характер, остаются в рамках чисто личных, эгоистических побуждений.

Мы изложили взгляды Веденова, высказанные им в указанной дискуссионной статье. Однако он, по-видимому, сам чувствовал их недостаточную убедительность и поэтому в другой, более поздней своей статье [4 ] выдвигает совсем иную, можно даже сказать противоположную концепцию . Веденов развивает мысль о том, что человек с момента рождения по своей физической структуре способен стать личностью, то есть способен к целеустремленной созидательной деятельности, к творчеству. «Дети рождаются со всеми свойствами будущей человеческой личности, — пишет он, — они не только люди по своей физической организации, но и личности по характеру присущей им жизнедеятельности» [4, стр. II].

Страница:  1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15 
 16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30 
 31  32  33  34  35  36  37  38  39  40  41  42  43  44  45 
 46  47  48  49  50  51  52  53  54  55  56  57  58  59  60 
 61  62  63  64  65  66  67  68  69  70  71  72  73  74  75 
 76  77  78  79  80  81  82  83  84  85  86  87  88  89  90 
 91  92  93  94 


Другие рефераты на тему «Педагогика»:

Поиск рефератов

Последние рефераты раздела

Copyright © 2010-2024 - www.refsru.com - рефераты, курсовые и дипломные работы