Тема войны в произведения Г. Уэллса

Таким образом, Уэллс рассматривает будущую войну не просто как очередное вооруженное столкновение между государствами, он видит в ней неизбежное следствие исторического развития на протяжении длительного периода. Война предстает как рубеж в истории, как точка отсчета новой эпохи (подробнее о ее последствиях будет сказано в главе 4). Эти две мысли – о неизбежности войны и ее значении как колосса

льной вехи в истории человечества – Уэллс выразил в одной фразе: «Могло ли человечество предотвратить катастрофу войны в воздухе? Праздный вопрос – не менее праздный, чем вопрос о том, могло ли человечество предотвратить крушение, превратившее Ассирию и Вавилон в бесплодные пустыни, или эти медленные упадок и разложение общества, которыми завершилась глава о Римской империи!» [64]

Однако у «неизбежности» войны, признаваемой Уэллсом есть и другая сторона[65]. Уэллс предстает не просто сторонним и объективным наблюдателем за ходом истории (хотя герой автора, от имени которого ведется повествование, пишет о событиях, для него уже прошедших, но на самом-то деле рассуждения самого Уэллса обращены не в прошлое, а в будущее). Он не только пишет о неизбежности войны, но в определенном смысле ждет ее. Война, несмотря на весь свой ужас и разрушения, становится необходимой фазой в преодолении противоречий старого общества и рождения общества нового. Герой «Освобожденного мира» Марк Каренин говорит следующее: «Он (т.е. мир до войны – М.И.) мучительно жаждал освобождения, и, быть может, ничто уже не могло освободить его и оздоровить, ничто, кроме ярости и насилия атомных взрывов. Вероятно, они были необходимы» [66]

Вторую главу «Освобожденного мира» Уэллс называет «Последняя война». Это название далеко не случайно. В 1914 году, когда Первая мировая война уже начнется, выйдет в свет сборник статей Уэллса, название которого чаще всего переводят «Последняя война», однако его английский вариант точнее передает смысл «The war that will end war». Само название говорит о том, что Уэллс верил, что эта война принесет конец всем войнам.

В этом ожидании войны наш герой был не одинок. Многие деятели культуры Европы (Маринетти в Италии, Блок и Маяковский в России) ждали эту войну, которая «развеет духоту ожиданий и очистит воздух» [67]. Таким образом, воззрения Уэллса по вопросу ожидания войны являются составной частью одной из общеевропейских тенденций.

В заключении первой главы хотелось бы отметить еще одну особенность темы будущей войны в произведениях Уэллса (вскользь о ней говорилось и выше). Хотя мы говорим о ней как о будущей, в произведениях автора она предстает как нечто уже прошедшее. Автор сознательно смещает временные пласты. Это позволяет ему придать своим словам эффект достоверности и объективности, с одной стороны, и, с другой, показать роль и значение войны для последующего развития событий.

Глава 2. Характеристика военных действий, тактики и стратегии в будущей войне. Будущие враги и союзники

Первую главу мы посвятили общему анализу темы войны в произведениях Уэллса, однако не менее важно рассмотреть ее конкретные детали. Вопрос, изучаемый в данной главе, будет касаться характеристики военных действий, тактики и стратегии в будущей войне.

Мы выбрали путь характеристики боевых действий по отдельным источникам. Безусловно, мы будем пытаться выстраивать общую линию рассуждений Уэллса, однако такой путь представляется необходимым. Главная причина состоит в том, что сами описания существенно отличаются от романа к роману, причем не только с внешней стороны, но и в сущности.

Любопытно рассмотреть, как Уэллс видит начало войны, с какими событиями связывает его. В размышлениях автора о развертывании войны можно выделить два блока: общефилософский и конкретно-исторический. К первому относятся его мысли о бессмысленности войны, не меняющую ничего кроме «красок на географических картах, рисунков почтовых марок и отношений между немногими, случайно выдвинувшимися личностями» [68]. Начать ее может горстка людей, в результате же пострадают миллионы. В данном контексте конкретный повод для Уэллса не так важен, в конечном счете, он лишь дает выход силам, выросшим на почве национализма и несправедливой государственной системы.

Однако для нас важны и конкретно-исторические размышления Уэллса по поводу начала войны. В романе «В дни кометы» центральным конфликтом будущей войны предстают противоречия между Великобританией и Германией. Отдельно размышляя об англо-бурской войне (Уэллс резко критикует ее бессмысленность и античеловечность), писатель видит истоки этого конфликта в более далеком прошлом, не говоря, однако чего-то более конкретного. Вместе с тем весьма любопытно, что повод к будущей войне Уэллс ищет в колониальных проблемах: «Кто-то водрузил британский флаг на правом берегу какой-то тропической реки, названия которой я до тех пор ни разу не слышал, а пьяный немецкий офицер, получивший двусмысленный приказ, сорвал этот флаг. Затем один из туземцев той страны – несомненно, британский подданный – был весьма кстати ранен в ногу… Ясно было одно: таких вещей мы Германии не прощаем» [69]. Необходимо учитывать, что эта мысль появляется на фоне размышлений о Британской империи, где судьбы самих британцев «безнадежно переплетены» с судьбами управляемых народов. Одним словом, Уэллс рассматривает возникновение будущей войны (если опустить его общефилософские мысли) с позиции гражданина Британской империи, государства, где конфликт в колониях может служить причиной для угрозы самой метрополии (как и произойдет далее в романе), где внешнеполитические действия находятся в той или иной связи не только с положением метрополии, но и ее колоний

Другой вопрос как Уэллс относится к своей причастности к империи. Он далеко не склонен слепо следовать имперской пропаганде, с ее утверждением величия империи и тех, кто является ее гражданами. Скорее наоборот: «Прошли века за веками цивилизации, а посмотрите – это бедная свинья все еще трудится до последнего пота и плетется без конца по этому полю. А он англичанин, да! Он представитель господствующей расы мира, да! Он один из правителей Индии. Эх, тут покойник – и то расхохочется!» [70]. Все это мнимое величие и блеск представляются лишь ширмой для прикрытия интересов правящих кругов и способов втянуть население в войну. Вот как Уэллс описывает типичное представление англичанина о мировой политике в канун войны (в романе «В дни кометы»): «Германия – я обыкновенно представлял себе это мифическое зловещее существо в виде затянутого в панцирь императора с торчащими усами и с большим мечом в руке, осененного геральдическими крыльями – нанесла оскорбление нашему флагу» [71]. Однако вопрос об отношении Уэллса к империи не так прост. Как мы указывали выше и постараемся показать в дальнейшем, не разделяя напрямую ценности, пропагандируемые государством, писатель все же исходил в своих воззрениях на будущую войну из точки зрения интересов и представлений именно Британской империи.

Можно говорить о том, что Уэллс выделяет два различных по своему характеру чувства: патриотизм традиционный («симпатия к своим соотечественникам, гордость за свои обычаи, нежность к родному языку и родной стране») и патриотизм новейший («порождение великодержавной и международной политики») [72]. Они весьма четко выражаются присущими двум поколениям семьи Смолоуейзов представлениями: «Дед Берта прочно усвоил вековые предрассудки и не знал более ругательного слова, чем «французишка». Голову же Берта дурманил целый вихрь то и дело менявшихся и только прямо не призывавших к насилию лозунгов относительно соперничества Германии» [73]. Как видно, весьма положительно и, по крайней мере, без неприятия относится к традиционному патриотизму, однако, как мы постараемся показать ниже, ему не были подчас чужды и некоторые проявления новейшего.

 Скачать реферат