Обломовщина в современном мире

<…> В чём заключаются главные черты обломовского характера? В совершенной инертности, происходящей от его апатии ко всему, что делается на свете. Причина же его апатии заключается отчасти в его внешнем положении, отчасти же в образе его умственного и нравственного развития. По внешнему своему положению- он барин; «у него есть Захар и ещё триста За

харов», по выражению автора. С малых лет он привыкает быть байбаком, благодаря тому, что у него и подать и сделать - есть кому; тут уж даже и против воли нередко он бездельничает и сибаритствует.

<…> Обломов… не привык делать что-нибудь, следовательно, не может хорошенько определить, что он может сделать и чего нет,- следовательно, не может и серьёзно, деятельно захотеть чего- нибудь.<…> Его желания являются только в форме: «а хорошо бы, если вот это сделалось»; но как это может сделаться- он не знает. Оттого он любит помечтать и ужасно боится того момента, когда мечтания придут в соприкосновение с действительностью. Тут он старается взвалить дело на кого-нибудь другого, а если нет никого, то на авось.<…> Все эти черты превосходно подмечены и с необыкновенной силой и истиной сосредоточены в лице Ильи Ильича Обломова. Не нужно представлять себе, чтобы Илья Ильич Обломов принадлежал к какой-нибудь особенной породе, в которой неподвижность составляла бы существенную, коренную черту. Несправедливо было бы думать, что он от природы лишён способности произвольного движения. Вовсе нет: от природы он - человек, как и все.

<…> Ясно, что Обломов не тупая, апатическая натура, без стремлений и чувств, а человек, тоже чего-то ищущий в своей жизни, о чём-то думающий. Но гнусная привычка получать удовлетворение своих желаний не от собственных усилий, а от других,- развила в нём апатическую неподвижность и повергла его в жалкое состояние нравственного рабства. Рабство это так переплетается с барством Обломова, так они взаимно проникают друг в друга и одно другим обусловливается, что, кажется, нет ни малейшей возможности провести между ними какую-нибудь границу. Это нравственное рабство Обломова составляет едва ли не самую любопытную сторону его личности и всей его истории.<…>»

Анализируя мнение Добролюбова, можно сформулировать толкование слова «Обломовщина»- это нравственное рабство, порождённое барством.

Исследователь литературы XX века Ю. Лошиц рассматривает характер Обломова через «Сон Обломова»: « <…>Обломов - большая сказка. Нетрудно догадаться, что в таком случае её ядром по праву следует считать «Сон Обломова». «Сон»- образный и смысловой ключ к пониманию всего произведения, идейно- художественное средоточие романа. Действительность, изображённая Гончаровым, простирается далеко за пределы Обломовки, но подлинная столица «сонного царства», безусловно, фамильная вотчина Ильи Ильича. Вспомним, каковы основные признаки такого царства в волшебной сказке? Прежде всего это его отгороженность от остального мира. В сонное царство почти невозможно проникнуть, а из него выбраться.<…> «Сонное царство» Обломовки графически можно изобразить в виде замкнутого круга. Кстати, круг имеет прямое отношение к фамилии Ильи Ильича и, следовательно, к названию деревни, где прошло его детство. Как известно, одно из архаических значений слова «обло»- круг, окружность (отсюда, «облако», «область»). Такой смысл как будто вполне соответствует мягкокруглому, шароподобному человеку Обломову и его округлой, мирно блаженствующей вотчине. И мальчика оберегали от общения со всеми «необломовцами».

<…> В интенсивном сказочном подсвете перед нами - не просто лентяй и дурак. Это мудрый лентяй, мудрый дурак. Так за внешним дурачеством сказочного персонажа, за житейской беспомощностью и неприспособленностью обнаруживается человек, который всем своим существом укоряет суетный, узкопрактический, фальшиво- деятельный мир. Укоряет прежде всего тем, что наотрез отказывается от участия в делах такого мира. <…>»

Из высказывания Лошица следует, что «обломовщина»- подобие некоторой сказки, к сожалению, с грустным концом.

Восприятие Обломова через сказку ставит его в один ряд с второстепенным персонажем романа Онисимом Сусловым. «Как одна изба попала на обрыв оврага, так и висит там с незапамятных времён, стоя одной половиной на воздухе и подпираясь тремя жердями». Отличное начало для общего представления о деревеньках той «скромной и незатейливой местности». Но дальше ещё интереснее. «Три- четыре поколения тихо и счастливо прожили в ней. Кажется, курице страшно бы войти в неё, а там живёт Онисим Суслов, мужчина солидный, который не уставится во весь рост в своём жилище. Не всякий и сумеет войти в избу к Онисиму; разве только что посетитель упросит её стать к лесу задом, а к нему передом. Крыльцо висело над оврагом, и, чтобы попасть на крыльцо ногой, надо было одной рукой ухватиться за траву, другой за кровлю избы и потом шагнуть прямо на крыльцо(курсив мой. – А. Ф.)». Выделенные строки ассоциативно выстраиваются в параллель с Захаром. Вспомним описание действий неловкого слуги Обломова: «Если он несёт чрез комнату кучу посуды или других вещей, то с первого же шага вещи начинают дезертировать на пол. Сначала полетит одна; он вдруг сделает позднее и бесполезное движение, чтоб помешать ей упасть, и уронит ещё две. Он глядит, разиня рот от удивления, на падающие вещи, а не на те, которые остаются на руках, и оттого держит поднос косо, а вещи продолжают падать,- и так иногда он принесёт на другой конец комнаты одну рюмку или тарелку, а иногда с бранью и проклятиями бросит сам и последнее, что осталось в руках». Шаткая позиция (внешняя и внутренняя, психологическая), расчет на авось (авось не упадет, авось не разобьется), невозможность здравомыслящему человеку поступать таким образом – все это роднит Суслова не только с Захаром, Нои с самим Обломовым. Интересна фамилия героя – Суслов. Сусло- мутная виноградная жидкость, подвергающаяся брожению.[2] Мутная - эпитет, как нельзя лучше характеризующий утопическую жизнь обломовцев, без надежд и сомнений, без просветов, как осадок в старом, забытом бочонке вина или как дно в грязной илистой речонке. Брожение- химическое явление массового распадения сложных органических тел на более простые под влиянием жизнедеятельности организованных ферментов.[3] Лично мне слово «брожение» напоминает «поражение». Абсолютный проигрыш. Онисим со своей говорящей фамилией не случайно «крайний». Онисим Суслов- экспозиция, своеобразный экскурсовод в музее «Разложение души и тела человеческого». Фигура Онисима тоже сказочна, эфимерна, в рамках эпизода сопоставима с курицей; мужчина солидный с глупой птицей, символом небрежного, недобросовестного отношения к чему-либо (как курица лапой), пренебрежительного оттенка значения (мокрая курица, слепая курица, курам на смех). Сказка приобретает недобрый подтекст. А Гончаров продолжает: «Сказка не над одними детьми в Обломовке, но и над взрослыми до конца жизни сохраняет свою власть». Обломова невозможно до конца понять, если не видеть в нём этой вот сказочно- мифологической ипостаси. Можно вспомнить Ивана-Дурака, лежащего на печи, и, по сути, ничем не обременённого. А в один прекрасный день появляются «по щучьему веленью, по моему хотенью» прекрасная царевна да полцарства в придачу. Маленькому Обломову внушали то же самое. Там есть добрая волшебница, являющаяся в русских сказках иногда в виде щуки, которая изберёт себе какого-нибудь любимца, тихого, безобидного; другими словами, какого-нибудь лентяя, которого все обижают,- да и осыпает ни с того ни с сего разным добром, а он знай кушает себе да наряжается в готовое платье, а потом женится на какой-нибудь неслыханной красавице Милитрисе Кирбитьевне. Мальчик растёт с убеждением, что его жизнь - правильная, что всё будет именно так, как сказала няня, а не иначе. Позже постигает горечь осознания собственного несовершенства и обмана со стороны взрослых. Взрослые – опытные в житейском плане люди. Получается, что им верить нельзя? «Взрослый Илья Ильич хотя после и узнаёт, что нет медовых и молочных рек, нет добрых волшебниц, хотя он и шутит с доброй улыбкой над сказаниями няни, но улыбка эта не искренняя, она сопровождается тайным вздохом: сказка у него смешалась с жизнью, и он бессознательно грустит подчас, зачем сказка не жизнь, а жизнь не сказка». Неужели в наше время не найдутся люди, верящие в сказки? Их тысячи по всей стране- это дети, их мамы, воспитатели в детском саду. Безусловно, сказка как фольклорный жанр литературы тем и ценен, что в ней заключена философская мысль народа. Но не подлую ли шутку играет она с теми, кто не понимает художественной условности и вымысла. Когда пространство сказки оживляется, точнее вживляется, в сознании происходит некий парадоксальный процесс аккумуляции: искусство есть жизнь, а жизнь есть искусство. В современных условиях подмены множества понятий процесс этот еще более опасный. Обратимся еще раз к результатам социологического опроса младших школьников.

Страница:  1  2  3  4  5  6  7 


Другие рефераты на тему «Литература»:

Поиск рефератов

Последние рефераты раздела

Copyright © 2010-2024 - www.refsru.com - рефераты, курсовые и дипломные работы