Философия в поэзии Фета

Щедрин теперь подчеркивает в фетовском стихотво­рении его якобы эротический, любовно-чувственный ха­рактер. Интересно, что еще до Щедрина, в 1860 году, в журнале «Свисток» так же эротически трактовал сти­хотворение Фета Добролюбов. Об этом свидетельству­ет его остроумная и по-своему талантливая пародия на Фета:

Вечер. В комнатке уютной

Кроткий полусвет.

И она, мой гость минутный .

Ласки и привет;

Абрис миленькой головки,

Страстных взоров блеск,

Распускаемой шнуровки

Судорожный треск .

Критическому отношению к стихотворению Фета про­тивостояло, однако, и одобрительное. Высоко ценили стихотворение Тургенев и Дружинин, Боткин и Достоевский. В 1910 году, перед смертью, процитировав это стихотворение Лев Толстой, отозвавшись о нем с большой похвалой.

Теперь, спустя годы, у нас уже не осталось сомнений. Мы отдаем себе отчет в том, как по-разному могло восприниматься произведение Фета в бурную предре­волюционную эпоху второй половины XIX века. Но сей­час другая эпоха — и многое в литературе воспринима­ется иначе, чем тогда. Для нас стихотворение Фета, бе­зусловно, один из лучших образцов его лирики.

Поэтическую манеру Фета, как она выявлена в стихо­творении «Шепот, робкое дыханье .», иногда называют импрессионистской. Импрессионизм как художест­венное направление впервые возник в искусстве живо­писи, во Франции. Его представителями были худож­ники Клод Моне, Эдуард Мане, Эдгар Дега, Огюст Ренуар. Импрессионизм происходит от французского сло­ва, означающего: впечатление. В искусстве, так назван­ном, предметы рисуются не в полном их объеме и конк­ретности, а в неожиданном освещении, с какой-то необычной стороны — рисуются так, как они представля­ются художнику при особенном, индивидуальном взгля­де на них.

Параллельно импрессионизму в живописи возникло нечто подобное и в литературе, в поэзии. Как в запад­ной, так и в русской. Одним из первых «импрессионис­тов» в русской поэзии и стал Фет.

Как и в живописи, импрессионизм в поэзии — это изображение предметов не в их целостности, а словно бы в мгновенных и случайных снимках памяти. Предмет не столько изображается, сколько фиксируется. Перед нами проходят отдельные обрывки явлений, но эти «обрывки», взятые вместе, вместе воспринятые, образу­ют неожиданно цельную и психологически очень достоверную картину. Получается приблизительно так, как это описано Львом Толстым: «Смотришь, как человек будто без всякого разбора мажет красками, и никакого как будто отношения эти мазки между собой не имеют. Но отойдешь на некоторое расстояние, посмотришь — и в общем получается цельное впечатление».

Толстой здесь имеет в виду впечатление от произве­дения живописи, но это можно отнести и к произведе­нию поэтическому, созданному по законам импресси­онистского искусства. Конкретно это можно отнести и ко многим стихотворениям Фета.

Стихотворение строится на обрывках событий и явлений, на частной фиксации отдельных предметов – а в целом получается правдивый поэтический рассказ и высокое признание. Скрытое в подтексте взаимодействие слов более всего обусловливает развитие и смысло­вое решение темы. Но то, что слова оказываются не са­моценными и не вполне предметными, как раз и снима­ет со стихотворения всякий возможный эротизм. Любовь даётся намёками, тонкими отсылками – и потому совсем не заземлённо, а высоко. Это не столько плотская, сколько духовная любовь, на что указывает и финал стихотворения. Как всегда у Фета, он очень значим и истинно завершает лирический сюжет. Последние сло­ва стихотворения — И заря, заря . — звучат не в ряду других, а выделенно. Заря — это не очередное явление, а сильная метафора и сильная концовка. В контексте стихотворения заря — высшее выражение чувства, свет любви.

Поэт воспевал красоту там, где видел ее, а находил он ее повсюду. Он был художником с исключительно развитым чувством красоты, наверное, потому так прекрасны в его стихах картины природы, которую он брал такой , какая она есть, не допуская никаких украшений действительности. В его стихах зримо проглядывает пейзаж средней полосы Росси.

Во всех описаниях природы А. Фет безукоризненно верен ее мельчайшим черточкам, оттенкам, настроениям. Именно благодаря этому поэт и создал изумительные произведения, вот уже столько лет поражающие нас психологической точностью, филигранной точностью.

4. Сонет в поэзии Фета

Когда говорят о сонете, то сразу вспоминают строки «Суровый Дант не презирал сонета, В нем жар любви Петрарка изливал .». Пушкин с чеканным изяществом не просто перечислил выдающихся сонетистов, но как бы и указал на истоки сонета, обозначил его до­стижения, назвав и русского поэта — Дельвига. Сонет — эта лако­ничная, строгая форма лирико-философского стихотворения, осо­бенно широко распространенная в западноевропейских литературах, оказалась не чуждой и русской поэзии. И пушкинский «Сонет» с эпиграфом из Вордсворта «Не презирай сонета, критик .», намерен­но полемичный, утверждал в ней права сонета. История русского сонета, появляющегося в эпоху клас­сицизма, по-своему отражает всю историю нашей поэзии. В разные периоды ее интерес к сонету то усиливается, то ослабевает. Но форма, предполагающая высокое мастерство, совершенство владения словом, умение всего в четырнадцати строках сказать многое, уве­ренно развивается и внутренне обогащается с развитием всей рус­ской поэзии. Возникший в Италии, сонет, распространяясь, приобре­тал в каждой литературе свои национальные черты, в творчестве каждого поэта являл свое неповторимое своеобразие. И русский со­нет, в лучших его образцах, несомненно яркая, выразительная стра­ница не только русской, но и мировой лирической поэзии.

Отдельным циклом включил сонеты в свою вторую книгу сти­хов, вышедшую в 1850 году, А. А. Фет. Его сонеты продолжают пушкинскую традицию, им присуща музыкальность и естественность, свойственные всей лирике Фета.

К числу лучших принадлежат фетовские переводы сонетов Миц­кевича. Один из них — «Свидание в лесу» — Фет перевел амфибрахи­ем, придав стихотворению учащенное, прерывистое дыхание, хоть и далекое от ритмики традиционного сонета:

О, дай же мне руку! Позволь целовать эти ноги!

Дрожишь? Что с тобою? — не знаю; в лесу я, гуляя,

Пугаюсь, чуть лист зашумит или птица ночная.

Ах, знать, мы преступны, коль сердце так полно тревоги!

Отступления от ямба в сонете — ««грех», который допускал не только Фет. Писать сонеты не ямбом пробовали многие, хотя гораз­до характерней не эти отступления, а неизменные возвращения к самому распространенному стихотворному размеру русской поэзии.

5. Гимн вечной красоте

Стихотворение «Диана» было написано четырьмя годами позднее, чем «Я пришел к тебе с приветом .»,— в 1847,году. Оно тоже относится к числу ранних. И к числу характерных, отражающих существенно важные тенденции в творчестве Фета. Вот текст этого стихо­творения:

Богини девственной округлые черты,

Во всем величии блестящей наготы,

Я видел меж дерев над ясными водами.

 Скачать реферат