Язычество и христианство

3.Ну, а как же пресловутая языческая терпимость? Если христианство и не осуществилось в истории, и религиозные войны были вызваны искажением христианства, то, может быть, язычники терпимее неудавшихся христиан? Может быть, христианство действительно уступает в терпимости язычеству?

«Язычество терпимо относится к различным формам Изначальной Традиции, не преследует «еретиков» (то есть свобод

но мыслящих людей) и не ведет религиозных войн (подобно «крестовым походам» иных, проливающих реки людской крови ради повсеместного насаждения своей «единственно правильной» Веры)». («Родные Боги», 2001)

Языческая религиозная терпимость простирается ровно до тех пор, пока какая-либо вера встраивается в систему языческих взглядов, пока она языческая (=«Изначальная Традиция»). Видимость терпимости возникает потому, что система эта эластична, что языческий пантеон заключает в себе возможность неограниченного расширения, модификаций и интерпретаций. Языческая мифология очень подвижна.

Язычник ничего не имеет против, если помимо Юпитера, Минервы и пр., которых он почитает, кто-то почитает еще Исиду, Митру, Адониса и пр., потому что он знает, что богов много. Но если вдруг выясняется, что кто-то не хочет считать, что его Бог, Которому он поклоняется, Яхве или Христос, является одним из богов, т.е. не хочет видеть Его в языческом пантеоне – тут сразу терпимость и кончается, а на место ей приходит, как минимум, недоумение. Язычники недоумевают, почему в храме Единого Бога нельзя поставить еще изображения других богов.

Итак, языческая «терпимость» обусловлена вовсе не тем, что язычники как-то больше других уважают чужое мнение и признают право других людей на него, но лишь тем, что язычество позволяет легко встраивать чужие верования в систему собственных, делать чужих богов частью своего пантеона, пусть и не поклоняясь им. Их терпимость вызвана не тем, что они уважают мнение другого человека, а тем, что легко его переваривают и подстраивают под свои. А если не могут переварить и подстроить – вызывает у них отторжение.

Поэтому-то к христианам, которые, вопреки представителям других восточных культов, не хотели считать Христа одним из многих, т.е. быть язычниками, языческий народ Римской империи относился с подозрением и с издевкой, как к безбожникам и распутникам:

Терпением ли надо объяснять карикатуры на Бога христиан, на которых был изображен распятый осел? Терпением ли надо объяснять нелепые слухи, распускавшиеся про христиан, что он-де на своих тайных встречах предаются разврату и пожирают младенцев? Терпением ли надо объяснять, что народ с радостью принимал гонения на христиан и даже сам участвовал в них?

Нет, это проявления лишь злобной нетерпимости. (Такой же нетерпимостью дышат и многие современные авторы-неоязычники. Таков, например, автор совершенно омерзительной книги «Удар русских богов». Злобная книга, в которой автор буквально захлебывается пеной беспочвенных обвинений и кощунственных ругательств, если она в действительности представляет собой удар русских богов, лишь свидетельствует о их убожестве и, мягко выражаясь, низком уровне интеллектуального развития.)

4.Надо понимать, что сжигание еретиков и прочие зверства, происходившие под предлогом религиозных, догматических споров, вовсе не говорит о том, что их надо прекратить, как раз наоборот, свидетельствует о необходимости глубже прочувствовать суть догматического спора, а не воспринимать его внешне и формально. Важность догматов определяется не самими догматами, а их содержанием. Так что если человеку безразличен Христос, то ему безразличны и догматы о Христе. Но если догматические споры сопровождаются чуждыми христианству злобой, насилием и клеветой, то это есть предательство Христа и, следовательно, предательство самих этих догматов, обессмысливание догматических споров. Так что если догматы воспринимаются всерьез, а не как поводы для начала вражды, то это исключает и взаимную ненависть в догматических спорах.

Как уже было сказано, истина нетерпима. Но эта нетерпимость не может быть злобной. Если кто-то уверен в истине, он не станет защищать ее клеветой на противоречащие ей учения. Злоба всегда прикрывает внутреннее бессилие и неуверенность в истине.

Необходимость выслушать чужое мнение и объективно оценить его с позиций истины и христианских истин – вот единственное следствие из христианской нетерпимости.

Церковь, христианская религия – всегда воинствующие по своему характеру. И соглашательство, и ненависть к своим оппонентам, выливающаяся в их физическое уничтожение, следуют из одного источника – из боязни чужих мнений и неуверенности в собственной вере, из боязни спора.

Еще замечание о терпимости.

1. Язычники часто пытаются провести параллель между терпимостью язычников и нетерпимостью христиан, и соответственно, между терпимостью христианских богов и нетерпимостью христианского Бога. Новый Завет они не могут использовать для своих целей, ибо в Нем говориться как раз о Боге, претерпевшем страдания и поругание от людей, о Боге, умершем как раз не для праведников, а для грешников, разбойников, богохульников. Здесь Бог предстает не только как терпящий, но и как любящий, Который любит и страдает как раз не за тех людей, которых надо было бы любить – праведников, а принимает смерть за грешников, которые, вроде бы, и не достойны любви. Бог выше терпимости, или, вернее, равнодушия, которого хотят от Него язычники. Он принимает смерть за тех, кого, по рассуждениям благочестивых фарисеев, должен был бы покарать.(Вообще, идея Бога любящего и терпящего страдания во имя человека, чужда язычеству). По выше перечисленным причинам язычники вынуждены обращаться к Ветхому Завету, и, конкретно, к истории о Содоме и Гоморре, игнорируя, конечно, книгу пророка Ионы, где Бог милует Ниневию. Ну что ж, при вульгарном прочтении здесь действительно можно найти следы идеи о карающем Боге.

Но разве мало рассказов о том, как языческие боги и духи мстят тех, кто не проявил к ним должного почтения и внимания? А у Гесиода Зевс предстает разве таким уж терпимым? –

Сами, цари, поразмыслите вы о возмездии этом.

Близко, повсюду меж нас, пребывают бессмертные боги

И наблюдают за теми людьми, кто своим кривосудьем,

Кару презревши богов, разоренье друг другу приносит. (…)

Есть еще дева великая Дике, рожденная Зевсом,

Славная, чтимая всеми богами, жильцами Олимпа.

Если неправым деяньем ее оскорбят и обидят,

Подле родителя-Зевса немедля садится богиня

И о неправде людской сообщает ему. И страдает

Целый народ за нечестье царей, злоумышленно правду

Неправосудьем своим от прямого пути отклонивших.

2. В язычестве, в языческих по своему происхождению приметах и суеверьях существует строгая система запретов. Не надевай тогда-то чистой рубашки – быть голоду, не вяжи на сносях – ребенок запутается в пуповине и т.д. и т.д. Гесиод доходит до следующих указаний:

Стоя, и к солнцу лицом обратившись, мочиться не гоже.

Даже тогда на ходу не мочись, как зайдет уже солнце,

 Скачать реферат