Символико–мифологический смысл произведений Пауло Коэльо

Согласно Тернеру, символ - продукт творческой деятельности человека, который вызывает конкретные ассоциации и может обозначить объект, который реально существует. Символ одновременно выступает и как реальный инструмент, при помощи которого человек решает ряд проблем.

Исходя из другой исследовательской парадигмы, ученые пришли к выводу, что исторически символ способствовал развитию свядомасц

и, усвоению действительности и познанию объективного мира. Э. Касирар считает, что при помощи символов человек упорядочивает окружающий хаос, конструирует все, что составляет человеческую Вселенную, человеческую культуру; человек может что-либо увидеть и познать только непосредственно через художественную среду, которая формируется из художественных и религиозных образов, мифологических символов, лингвистического феномена. Таким образом, символ выступает как замена какого-либо явления или предмета, имеет внешнее конкретное выражение и потому легко воспринимается человеческой свядомасцю, чем какая-либо абстрактная идея, высказанная логично.

В возникновении и функционировании символа в культуре наблюдаются те же ступени, что и в процессе познания: от чувственного созерцания действительности к абстрактному мышлению, и от него - к практике, т.е. к использованию символа для введения человека в общество, культуру, вселенную.

В. Тернер видит роль символа в его особенности быть фиксированным элементом связи между мирами, которые понимаются как части огромного организма. Символ тогда представляется не носителем идеи, а самой идеей, ее материальным выражением, переживается как действительность. Символ полностью зависит от ритуального текста и изначально имеет неочерченное, многоаспектное содержание. Для Тернера символы - прежде всего "механизмы" пробуждения, направления и сдерживания таких эмоций как ненависть, страх, любовь, горе. И "работают" такие механизмы через ритуал [28; с.42,44].

Символ, благодаря своему гносеологическому содержанию, служил для познания окружающего мира, развития практической деятельности; магический же компонент символа выполнял компенсирующую роль по отношению к целям практической деятельности, проецируя эмоции человека, выполнял культурологическую и психологическую функции.

Символ не просто отображает чувственную сторону вещей, а их внутренние закономерности, символ - внутренне-внешнее выявление действительности, обобщенность, упорядоченность, закон и структура. Символ - нечленимая целостность предмета в соотнесенной с ней идеей образности [29; с.38].

Ю. Лотман отмечает, что смысловой потенциал символа всегда шире, чем их реализация. Поэтому символ может вступать в неожиданные связи, изменять свою сущность неожиданно деформировать текстовое окружение. "Символ выступает как бы конденсатором всех принципов знаковости и, одновременно, выводит за рамки знаковости. Он посредник между семиотической и несемиотической реальностью. В равной степени он посредник между синхронией текста и памятью культуры. Его роль - роль семиотического конденсатора" [30; c.160].

И.А. Швед рассматривает символ как "феномен культуры, специфическую понятийную структуру, воплощающую внешне воспринимаемый образ, содержащий множество смысловых реальностей, сформированных на основе достижений предыдущих культур" [7; c.13].

По причине того, что смысл - многоаспектная категория, для его передачи могут использоваться различные символы; с другой стороны, символ наделяется множеством смыслов, обладает комплексом значений. Символ - результат развития человеческой мысли и средство художественного восприятия мира.

Но на протяжении истории человечества, с развитием наук происходит уход от чувственного восприятия. Символ терял то значение, которыми наделялся ранее.

Вырождение символов вызвало путаницу, которая царит в греческой мифологии, лишенной сегодня какой бы то ни было метафизической ценности. Мифы трансформировались в простой вымысел, что сами греки признали уже двадцать веков назад и что затрудняет выделение первобытных ритуалов, затерянных в нагромождении случайных эпизодов.

С течением веков священный характер этих повествований постепенно исчезал, все более скрываясь под их поэтической и романтической интерпретациями, иногда приносившими вред из-за неизбежных искажений, ибо всеобщая двойственность священных символов обнаруживается именно в мифах. Это происходит тем более легко, что слово "священный" не означает "чудесный", разве что слово "чудо" является для нас религиозным обозначением некоего события. "Становясь всеобщим, - сказал Лейбниц, - чудесное уничтожает и поглощает то, что есть в нем необыкновенного, так как придает ему смысл… Вся природа полна чудес, но чудес разумных".

В этой перспективе первичность мифа вполне "не зависит от происхождения", по словам Канта, и является "образом абсолюта", по мнению Гегеля, или, говоря современным языком, "логически подразумеваемой и общей на всех уровнях структурой", по определению Клода Леви-Стросса, что объясняет ее многозначность и универсальность. Мифы и ритуалы в действительности - дополнительные способы выражения той же судьбы, поскольку ритуалы представляют собой ее литургический аспект, а миф - осуществление через эпизоды прожитой истории.

Ибо развитие теоретической истины в мифах не является выдумкой, по меньшей мере потому, что "выдумка", она же "фабула" (fable), происходит от корня, означающего "слово" (fabula), между тем как "миф" происходит от другого корня, означающего "бессловесный" и "безмолвный" (mutus). А мысль о бессловесности связана с вещами, которые по своей природе не могут быть выражены ничем, кроме символов. Мифы и чудеса родились, таким образом, из одного и того же эзотерического мировоззрения, характер которого вытекает из их первостепенности и необходимости.

Следовательно, тенденции, выявленные мифами, - это прототипы, стоящие на заднем плане любого спектакля, как воспоминание о предках, забытое даже теми, кто участвует в этих репетициях. Всякая существенная деятельность человека, отвечающая его потребностям, становится, таким образом, тематической и повторной. Миф предлагает себя в качестве логического примера действия, пристрастия или духовности, при этом цели, которых они домогаются, позволяют различить три возможности их метафизической реализации - действие, любовь и познание.

В историческом аспекте эти возможности могут принять вид героя, пустившегося на поиски богатства, славы и святости. Актеры сменяют друг друга, но их амплуа остаются, поскольку мы знаем, что темы жизненных ситуаций не могут превысить весьма малое число из возможных.

В любом случае над логикой мифов довлеет архаическое направление мыслей, упорствующее в неизменной позиций, и "цивилизованное" сознание тех, кто счастлив спроецировать свои надежды, страхи или страсти на личность героя, именуемого Крезом, Александрой или Буддой. Поскольку герой любого мифа заменяем, миф каждый раз навязывает свой образец, зачастую скрытый под романтическим флером.

Страница:  1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14 


Другие рефераты на тему «Литература»:

Поиск рефератов

Последние рефераты раздела

Copyright © 2010-2024 - www.refsru.com - рефераты, курсовые и дипломные работы