Православие и культура

Присутствующий в рок-культуре религиозный аспект есть не что иное, как хорошо завуалированная фикция. Принимать материализм «в чистом виде» немодно и, по честному, страшно, посему он облекается в религиозные формы. Отсюда, с одной стороны, «рок – не музыка и не искусство, а некоторое религиозное действо»,[165] «рок-существование – это духовный ритуал»,[166] а с другой – «разве умерли Джимми и Д

жанис? Разве мы не слушаем Джона и Джима?».[167] Если перед нами не большевистская пропаганда диалектического материализма в духе «мы умрем, но наши имена вечно будут жить в памяти потомков», то что тогда большевистская пропаганда?

«Жало»[168] рок-культуры

Блажен человек,

который не ходит на совет нечестивых,

и не идет по пути грешных,

и не сидит в собрании развратителей.

(Пс. 1:1)

Господствующий принцип древней музыки —

ритм и мелодия.

А. Шлегель

Главной опасностью, которую несет в себе рок-культура, является ее мистериальная, оргийная природа. И дело вовсе не ограничивается заимствованием «музыкальных ритмов у афри­канских племен и в среде «вуду»[169] в Латинской Америке и на Гаити», а так же «всех ритуалов, имитирующих поло­вые сношения, заклинаний и заговоров, с тем, чтобы наиболее точно воспроизвести следующие друг за другом ритмы».[170]

Христианская антропология говорит о трехсоставности человеческого естества, образующегося сочетанием духа, души и тела. Мистериальное действо предполагает воздействие на человека как на совокупность этих трех составляющих. В результате достигается состояние максимально возможной открытости человека по отношению к падшим ангелам духовного мира – мира «начальств, властей, мироправителей тьмы века сего, духов злобы поднебесной» (Еф. 6, 12).

Необходимо учесть, что неотъемлемой частью мистериальных оргийных культов являлось использование различных способов для снятия естественных как психических, так и соматических защитных механизмов человека. Для достижения этого результата в языческих храмах использовались световые моделировки, особым образом ритмически выстроенные песнопения, необычные звуковые эффекты, курения различных наркотических веществ и тому подобные методы вывода человека в экстатическое «внечеловеческое» состояние. [171]

Все эти технологии живы и сегодня: ни один крупный концерт поп-музыки не обходится без использования стробоскопов, лазерных «пушек», искусственных задымлений, стихийных танцев (в лучшем случае) в партере и употребления публикой различных «тонизирующих» средств. Таким образом, через участие в дискотеках и поп-концертах, воспроизводящих механику языческих богослужений, человек закономерно и планомерно подводится к участию в прочих ритуальных отправлениях, входящих в состав новых секуляризировавшихся оргийных «культов». Последнее документально подтверждается архимандритом Александром: «Результатом одного из проведенных исследований явилось следующее заключение в «Pоst Grаduаtе Меdicinе»: «Факты подтверждают, что рок-музыка, как правило, стимулирует употребление наркотиков, неразборчивую сексуальную связь и буйное поведение».[172]

Воздействие рок-музыки на человека изучено довольно хорошо[173] и позволяет сделать вывод о том, что поп-культура и рок-музыка, как одно из ее крайних проявлений, может служить и служит на практике подготовительным этапом в обращении человека к примитивным секуляризированным видам оккультных религиозных практик, разрушающих личность человека. Так, наркомания, неотступно сопутствующая как радикальным оккультным течениям, так и рок-движению, часто первоначально является лишь способом достижения мистических экстазов, подобных тем, которые впервые могли быть испытаны во время массовых рок-радений.[174] Ниже приводится описание языческой оргии, которое даст возможность на конкретном примере убедиться в структурном сходстве (если не тождестве) поп-концертов и оккультных мистерий.

« . За мной зашли, как и обещали, ве­чером, лишь только начало смеркаться. Вечер в центральных районах Китая наступает внезапно – кажется, только что было светло, но за какие-то несколько мгновений сумерки охватывают всю деревню. Загораются огоньки масляных лампадок, кто-то продолжает громко беседовать в скобяной лавчонке, но в общем все готовятся ко сну. Правда, день се­годня особенный – празд­ник. Праздник ритуальный, своими кор­нями уходящий в самые архаические слои человеческой памяти.

На поле, что находится прямо за де­ревней, разжигают несколько костров. Жители, громко переговариваясь и возбуждая друг друга, подтягиваются к месту событий. Кажется, собрались все. Наконец появляются главные персонажи, их пять человек – «Великий учитель» (да ши) и несколько его помощников – «посвящающих учи­телей». В облике этих людей нет ничего особенно, что говорило бы о них как о великих муд­рецах, тайных посвященных, – ничего наигранного и наносного, о чем так любят порассуждать западные мистики. Эти люди кажутся даже немного смущенными, раскланиваются и традици­онно улыбаются, как бы извиняясь, что со­брали здесь столько народа.

После призывов к духам, восжигания благовоний перед алтарем местных божеств, во время чего и так перевозбуж­денная публика изрядно заводится, начался собственно обряд.

Несколь­ких стариков-инициаторов и две пожилые женщины методично раскачивались из стороны в сторону, притопывая ногами в ритм барабанным ударам. Многие находились, по-видимому, под воздействием напитка, выпитого ранее из тыквы. Все утихли, и вдруг в этой тиши забил барабан – все быстрее и быстрее, пронзительно прорезался звук какой-то китайс­кой свирели. Сочетание очень низкого и очень высокого звучания[175] начали давать свой эффект, люди постепенно раскачивались и, кажется, что-то проговаривали наизусть, повторяя слова за одним из «посвящающих».

Ритм ускорялся, и я вдруг начал сознавать, что из стороннего наблюдателя, решившего провести «академическое» наблюдение, стал превращаться в участника этого чудовищного и в то же время захватывающего зрелища. Я стоял поодаль – и одновременно находясь в этом круге трепещущих тел, я стоял неподвижно, прислонившись к дереву, и вместе с этим мое тело находилось там, даже не среди этого единого организма толпы, но в неких сферах, где пребыло наше общее сознание.

Кажется, не было сил противиться этом порыву, ритм пробирался куда-то ко мне внутрь, мышцы начинали непроизвольно дрожать и сокращаться.[176] Мною овладело странное возбуждение и в то же время какая-то удивительная отстраненность, будто бы я вверил свое тело этому ритуалу.

Повсюду раздавались крики, люди размахивали руками. Это был хаос, подчиненный какой-то странной, неописуемой закономерности. Вероятно, видения станови­лись все сильнее, движения людей уско­рялись, ритм убыстрялся. В принципе спо­койные китайцы, которые несколькими часами раньше по-деловому обсуждали со мной какие-то насущные проблемы, ка­залось, превратились в буйных эпилепти­ков. Мужчины падали на землю вместе с женщинами, бесстыдно овладевая друг другом. Казалось, здесь сконцентрировалось все, что должно противоречить веками устоявшимся традициям нравствен­ной и благопристойной жизни.

 Скачать реферат