Архетипы русской культуры
Весьма вероятно, что средневековые русичи еще до образования Киевской Руси обладали письменностью и значительной литературой (об этом ниже), так что христианизация не привела к созданию новой культуры на пустом месте, но лишь к некоторому обновлению языческой культуры в направлении единобожия. Подобно этому ведь и переход от «серебряного» XIX века к эпохе социалистического реализма означал неко
торый упадок элитарной культуры при общем подъеме культуры массовой. Следовательно, если данная параллель справедлива, христианизация означала для Руси деградацию элитарного уровня, почти полное исчезновение языческого жречества, слоя волхвов. Но одновременно допустимо предположить и существование параллельного процесса повышения массовой культуры за счет втягивания широких народных масс в орбиту новой государственной идеологии - христианства. Правда, новая идеология налагалась на уже существовавшую культуру, так что наряду со славянской мифологией появилась и сосуществовала мифология христианская, а наряду с еще бытовавшим слоговым общеславянским письмом в церковных школах изучалось и второе, более прогрессивное для данной эпохи - буквенное, кирилловское.
Теперь центрами новой христианской культуры становятся монастыри, создающие богословскую, богослужебную и патристическую литературу, а также переводящие на славянский и русский язык многие литературные произведения Византии. Вселенская идея мирового христова воинства сплавляется с идеей русского патриотизма; она не реализуется посредством создания монашеских орденов, как это было в Западной Европе, но любой русский воин считает себя прежде всего воином-христианином. Своеобразие русского христианства проявляется в появлении множества русских подвижников, проповедников и святых, причем культура овладения этими святыми тонким миром оказывается высочайшей. Для массовой же культуры характерна достаточно широкая информированность населения об этих руских духовных деятелях, а также очень широкая грамотность населения, умевшего читать и писать слоговые знаки вплоть до XVII века. Здесь, однако, мы находимся в настоящее время в не лучших условиях исследования, поскольку два последних века набожность и крепкие нравственные устои населения не относили к чертам его высокой духовной культуры, а о грамотности в области славянской слоговой письменности ученые вообще не имели представления, ибо статистика религиозности или грамотности в средние века на Руси не производилась. Так что сравнение русской и западноевропейской массовой духовной культуры оказывается весьма сложной задачей. Во всяком случае не только русский этнос в целом, но и отдельные области сохраняли свой несколько отличный от других образ жизни, декор одежды, вид и убранство жилища, особенности праздников, свой фольклор, свидетельствовавшие о высокой и древней народной культуре и своим богатством не уступавшие материальной и духовной культуре других европейских народов.
Элитарная культура. На основе народного творчества в христианский период выросла и богатая профессиональная культура русского народа. Так, христианские старцы как волхвы языческой культуры довели практику общения с тонким миром до весьма высокой ступени, намного превосходящей возможности западноевропейских монахов. Эти люди умели предсказывать будущее, то есть были прорицателями, умели находить потерянные вещи или пропавших людей, то есть были ясновидящими, общались друг с другом на большом расстоянии, то есть были телепатами, но в то же время они приобщались к божественной истине, становясь посвященными, вели праведный образ жизни, и тем самым были не только праведниками, но и наставниками.
Следует заметить, что на Западе тоже существовали лица, ориентирующиеся в культуре тонкого мира: тамплиеры, розенкрейцеры, масоны, однако их взаимоотношения с господствующей церковью и государством были более сложными, чем на Руси. В то время как эти лица часто существовали лишь в рамках тайных обществ, а их учения лишь с большой натяжкой вписывались в доктрины католицизма, святые старцы Руси рассматривались русской православной церковью как глас самого неба. Им незачем было создавать тайные общества. Иными словами, духовная первооснова русской версии православного христианства была вполне легальной и прямой, тогда как на Западе это были лишь полупризнанные островки не вполне ясной духовности.
Что же касается светской культуры, то она тоже существовала, и была связана прежде всего с проблемами созидания и укрепления государственности того периода, Киевской Руси, а также в укреплении самобытности входящих в нее княжеств - Новгородского, Черниговского и других. Так появляется средневековая русская литература, дошедшая до нас лишь отчасти, вроде «Слова о полку Игореве», прославлявшая подвиги русского воинства и русских дружин, боровшихся за святую Русь против многочисленных врагов, иногда и не вполне удачно. Этому типу элитарной культуры в массовой культуре соответствовал героический эпос, различного рода былины и сказы, изображавшие русских богатырей. Появляется самобытная церковная архитектура, до высокого уровня доходит искусство иконописи. Монастыри в своих библиотеках сосредотачивают много интересных книг, как переводных, так и отечественных, переписывают русские летописи. Вместе с тем, светская культура на Западе была представлена гораздо полнее и шире, чем на Руси. Более того, в эпоху Возрождения Европа попыталась вернуться к светским идеалам языческих Греции и Рима. Тем самым, стремление возродить культуру понималось там как либо как возврат к язычеству, либо как переход к атеизму, который в конце концов и стал господствующим в науке, а отчасти и в искусстве Европы к концу XIX века. Совсем не тот характер имеет Возрождение в России, понимаемое как пробуждение интереса к русскому язычеству, что только начинает развертываться в наши дни: в нем русские как бы припадают к истокам своей древней духовности.
Борьба с Ордой во многом не позволила реализовать творческий потенциал русского народа в период позднего средневековья. Но переход к царизму означал вместе с тем и усиление контактов с Европой, которые в XVII веке приняли систематический характер. Российские самодержцы все чаще поглядывали на Запад, все более тяготились русской самобытностью, пока в конце концов Петр I лично и инкогнито не поселился в Голландии, избрав ее местом своего социального ученичества. А XVIII век стал столетием вторжения западной культуры в культуру российскую, веком мощного социального и культурного экспериментирования, когда были утеряны многие исконно русские традиции. Правительственный чиновник занял место старца Оптиной пустыни, церковь подчинилась правительственному синоду, государственный аппарат стал контролировать многие стороны духовной жизни России. Не имея возможности развиваться в традиционных направлениях, русская национальная культура стала развиваться в понятных Западу формах, в которые она постаралась отлить свое славянское, приобретенное тысячелетиями, содержание. И когда период усвоения, занявший весь XVIII век, закончился, Россия смогла создать удивительную, наиболее психологичную, глубокую и светлую светскую культуру, вошедшую в мировую сокровищницу. Без глубокого народного начала не было бы ни Достоевского, ни Толстого, ни передвижников, ни «могучей кучки» с Чайковским. Но было и мощное западноевропейское влияние, без которого трудно себе представить появление «Писем русского путешественника» Карамзина (первого произведения русской словесности, ставшего известным на Западе), или «Арагонской хоты» Глинки, или итальянских полотен Иванова. Это не просто западные веяния в русской культуре - это именно Запад глазами русских. Социальный заказ поменялся: теперь предстояло творить культуру национальную по содержанию, но общеевропейскую по форме. Признав за русской культурой значительное место в XIX веке, Запад признал за ней близкую ему форму (по аналогии можно сказать, что культура Советской России была западноевропейской по содержанию, ибо исходила из франко-германских идей свободы, равенства и братства, но российской по форме, что и обусловило в конечном итоге ее отторжение Западом).
Скачать реферат