Основные эстетические категории
Герой трагедии, как правило, предпринимает попытки борьбы с роковой неизбежностью, восстает против судьбы и погибает или терпит муки и страдания, демонстрируя этим акт или состояние своей внутренней свободы по отношению к внешне превышающей его силы и возможности стихии. Зрители (читатели) трагедии, активно сопереживая герою, к концу трагического действа испытывают эстетический катарсис, чистое
эстетическое наслаждение.
При этом зритель сознает, что трагедия происходит на сцене театра, а не в жизни, о чем не дают забыть и все «украшения» трагедии, в результате чего он испытывает наслаждение от трагедии, которое определяется не побочными эффектами. Вся последующая история эстетики в понимании трагического, так или иначе, вращалась вокруг аристотелевского определения трагедии, развивая или переосмысливая те или иные его положения, но, не отказываясь от них в принципе и не добавляя к ним чего-то принципиально нового.
Трагическое тесно связано с возвышенным и героическим, поскольку предполагает героическую личность, стремящуюся к достижению возвышенных целей.
Следовательно, напрашивается вывод о том что, существование трагического начала в человеческой жизни было осознано первоначально в художественной форме - в мифах и легендах, затем в жанре трагедии. По всей видимости, такое понимание трагического просуществовало достаточно долго, потому-то некоторые изменения в понимании трагического произошли, по мнению исследователей, например, того же Бычкова В. В. только ХVII веке появляются анализы трагедии как литературного жанра - у Н. Буало, Д. Дидро, Г. Э. Лессинга, давшего моралистическое толкование Аристотеля, Ф. Шиллера.[4].
В течение всей истории происходит пересмотр взглядов на трагическое подтверждение мы находим у того же Борева Ю Б.,например, он приводит пример взглядов на эту тему представителей эпохи просветителей Дидро и Лессинга, которые оспаривает точку зрения классицизма, считавшего, что трагическим героем может быть только выдающаяся, «противостоящая толпе» личность. Герой трагедии может быть и обыденным человеком[.5].
Гегель видит тему трагическое в самораздвоении нравственной субстанции как области воли и свершения, Составляющие её нравственные силы и действующие характеры различны по своему содержанию и индивидуальному выявлению, и развёртывание этих различий необходимо ведёт к конфликту[.6]
Кант утверждал: трагедия возбуждает чувство возвышенного, комедия – чувство прекрасного. По Гегелю «основной пункт» теоретической проблематики трагического – природа целей трагического героя – «стремление к абсолютному». Всеобщий характер целей трагической личности он демонстрирует на примере «Фауста» Гете: герой этой «философской трагедии» неудовлетворен наукой, с другой стороны – проявляет интерес к светской жизни и земным удовольствиям [7].
Шопенгауэр видит сущность Трагическое в самопротивоборстве слепой воли, бессмысленном страдании, гибели справедливого. Ницше характеризует трагическое как изначальную суть бытия - хаотическую, иррациональную и бесформенную[8].
Марксизм-ленинизм дал общественно-историческое понимание Трагическое, считая его объективными предпосылками антагонизмы эксплуататорского общества, характерное для него отчуждение человека и его деятельности.[9].
После анализа трудов представленных авторов, возникает ощущения, что в представлениях о трагическом в эстетике существует существенная путаница. Однако понятно одно трагическое – это борьба противоположностей так следует понимать, на наш взгляд, современную категорию трагического в эстетике. Только следует отличать трагическое в жизни и в искусстве. С позиции сотрудника органов МВД нужно воспринимать жизненную сторону, которую следует понимать как случайное выходящее из обычных рамок трагической необходимости, поэтому всегда вызывает горестные чувства. Трагический герой всегда проявляет высокую жизненную активность, которая на какое-то время оказывается сильнее противоборствующих сил, поэтому трагический герой возвышен, такова должна быть, на наш взгляд, жизненная позиция сотрудника органов МВД его понимания трагического в эстетике.
В Средние века – суть трагического не героизм, а мученичество; центральный персонаж тут – мученик. Это трагедия не очищения, а утешения, чуждая катарсису. Логика средневековой трагедии: утешься, ведь бывают страдания горше, а муки тяжелее у людей, еще меньше, чем ты, заслуживающих этого. Такова воля Бога [10].
На рубеже Средневековья и Возрождения возвышается Данте. На его трактовке трагического лежат глубокие тени Средневековья и сияют солнечные отблески надежд Нового времени. У Данте еще силен средневековый мотив мученичества[11].
Эпоха Возрождения и барокко ищет причину мира и его трагедий в самом мире. Искусство Возрождения и барокко обнажило социальную природу трагического конфликта, утвердило активность человека и свободу его воли. Казалось бы, трагедия Гамлета в тех несчастьях, которые на него обрушились. Но подобные несчастья обрушились и на Лаэрта. Почему же он не воспринимается как трагический герой? Лаэрт пассивен, а Гамлет сам сознательно идет навстречу неблагоприятным обстоятельствам.[12].
Итак, В античной трагедии необходимость осуществлялась через свободное действие героя. Средние века преобразовали необходимость в произвол провидения. Возрождение совершило восстание против необходимости и против произвола провидения и утвердило свободу личности, что неизбежно оборачивалось ее произволом. Ренессансу не удалось развить все силы общества не вопреки личности, а через нее; и все силы личности – через общество и во благо ему.
В эпоху классицизма из нерасторжимого и нерасчлененного ранее единства трагедия вычленила как самостоятельные начала общественное и индивидуальное в характере героя. Трагедия раскрывает смысл жизни. Для героя эпохи классицизма смысл жизни раздвоен: он и в личном и в общественном счастье человека.[12].
Критический реализм раскрыл трагический разлад личности и общества. В трагедии Пушкина «Борис Годунов» заглавный герой хочет использовать власть на благо народа. Но на пути к власти он совершил зло – убил невинного царевича Димитрия. И между Борисом и народом пролегла пропасть отчуждения, а потом и гнева. Пушкин показывает, что не существует зла во благо, слезинкой, а тем более кровью ребенка нельзя достичь всеобщего счастья. Могучий характер Бориса напоминает героев Шекспира. Однако у Шекспира в центре трагедии – личность. У Пушкина – судьба человеческая – судьба народная; деяния личности впервые сопрягаются с жизнью народа. Народ – и действующее лицо трагедии истории и высший судья поступков ее героев, таким образом, гений Пушкин так де приложил свою руку в прямом и переносном смысле в осмыслении понятия трагического.
Какова же, наконец, сущность трагического, «Трагедия – суровое слово, полное безнадежности. На нем холодный отблеск смерти, от него веет ледяным дыханием. Но подобно тому, как свет и тени заката делают предметы для зрения объемными, сознание смерти заставляет человека острее переживать всю прелесть и горечь, всю радость и сложность бытия. И когда смерть рядом, в этой пограничной ситуации ярче видны краски мира, его эстетическое богатство, чувственная прелесть, величие привычного. Для трагедии смерть – момент истины, когда отчетливей проступают, правда и фальшь, добро и зло, сам смысл человеческого существования.
Скачать реферат